– О, вот это я как раз умею! – оживилась Capa.
– Они знают всех своих арендаторов и заботятся о них и об их семьях.
– Всех? – удивилась Capa. – Не пугайте.
– Я и не пугаю, – возразил Джеффри с некоторым самодовольством в голосе, которое не понравилось ему самому. – И вы думаете, что сможете научиться всему этому?
– Я же сказала: мне кажется, что я все это знала и умела. Просто забыла.
– Тогда придется учиться заново, – вздохнул Джеффри. – Тем более что у нас, в провинции, мужчины выбирают себе жен именно за эти их таланты, – многозначительно добавил он.
Capa подняла вилку.
– А зачем их женам знать все это?
Джеффри пожал плечами.
– Если уж вы решили начать новую жизнь, то учитесь всему, о чем я сказал, иначе никогда не найдете себе мужа.
– Пожалуй, я скорее вспомню все, что со мной было, чем научусь всем этим премудростям.
– Вы уверены? – спросил Джеффри. – А вот доктор Хоббс утверждает, что возвращение памяти – дело непредсказуемое.
– Пусть так, – жестко сказала Capa и холодно посмотрела на Джеффри. – Не сомневайтесь, я найду себе мужа без всех этих глупостей – шить, готовить… Для того чтобы найти мужа, мне достаточно пальцем шевельнуть!
– От скромности вам не умереть, – заметил Джеффри.
– Моя скромность сравнима лишь с вашей галантностью, сэр!
Джеффри начал терять терпение.
– Должно быть, – сказал он, – вы рассчитываете на свою красоту?
– Красоту? – удивилась Capa. – Странно, что вы заметили такую мелочь.
– Заметил, – сказал Джеффри. – Вы действительно красивы. Очень красивы. Но поверьте, для того чтобы выйти замуж здесь, в провинции, женщине недостаточно иметь приятное личико.
– Ну да. Здешние мужчины ищут прежде всего рабочих лошадей.
– Вы не правы, – ответил Джеффри. – Но мужчина должен быть уверен в том, что его дом не останется без присмотра во время отсутствия хозяина. Он должен быть уверен в том, что его жена будет заниматься делом, а не тряпками. Что она будет помогать ему, а не мешать и перечить.
– Даже если он наденет на нее такое платье? – нахмурилась Capa.
– Даже тогда, – твердо ответил Джеффри.
– В таком случае мне остается лишь молить бога, чтобы он поскорее вернул мне память.
– Да, это было бы лучше всего, – согласился Джеффри, – потому что с такими замашками у вас нет ни единого шанса выйти замуж.
– Даже за вас?
– Безусловно.
– Очень рада это слышать, – холодно сказала Capa. – Потому что именно это не входит в мои планы.
Она резко отодвинула тарелку и встала из-за стола.
– Благодарю, я не голодна.
– Ну и прекрасно, – сердито ответил Джеффри. – Больше останется.
– Плохой аппетит женщин, как я полагаю, тоже относится к их достоинствам с точки зрения здешних мужчин, – ядовито сказала Capa и пошла к двери.
Джеффри понял, что она не шутит и действительно решила уйти. Это разозлило его еще больше.
– Ами, вернитесь и сядьте за стол, – жестко сказал он. – Вы ничего не съели.
– Ну уж нет, – она посмотрела на Джеффри уничтожающим взглядом. – Вы сами говорите, что мне никогда не стать провинциальной леди, так зачем же пытаться понапрасну? Не обессудьте, сэр, но я не хочу привыкать к тому, чтобы приседать при каждом вашем слове и бежать, как собачка, по первому свистку. Я подумала и решила, что ни за что не выйду замуж за провинциального джентльмена. Пусть лучше меня утопят.
Она круто повернулась и вышла.
Джеффри молча проводил ее глазами. Черт бы побрал эту женщину! Опять она оказалась сильнее его, опять сумела оставить за собой последнее слово!
Взгляд его упал на нетронутую тарелку Сары. Ну вот, она снова осталась голодной. Впрочем, ничего страшного. Пусть проголодается как следует. Он взял вилку, но тут же отложил ее в сторону.
Джеффри вдруг стало стыдно. Не чудовище же он, не зверь какой-нибудь. Он вел себя безобразно. Он слишком жестоко обращается с несчастной. Она к нему со всем сердцем, а он высмеял ее желание стать провинциальной леди, да еще лишил ее ужина. Почему он так поступил? Бог знает. Но стыдно, стыдно.
Джеффри тяжело вздохнул и поднялся из-за стола. Затем пошел на кухню, откуда доносился грохот. Миссис Биддингтон со звоном раскладывала на столе многочисленные сковороды и кастрюли. Горькие слезы текли по ее щекам.
– Что случилось, миссис Биддингтон? – спросил, нахмурившись, Джеффри.
– Я ухожу, милорд, – всхлипнула миссис Биддингтон. – Я хочу забрать свои сковородки и кастрюли.
– Уходите? Но почему? – воскликнул Джеффри.
– Н-не могу, – снова всхлипнула она. – Не могу оставаться в доме, где творятся подобные вещи.
– Какие еще вещи здесь творятся? – смутился Джеффри.
– В-вы и эта… эта женщина… – Миссис Биддингтон не договорила, захлебнувшись новой волной слез.
– Вы говорите об Ами? – уточнил Джеффри.
– Д-да. И о вас, милорд, – с горечью добавила миссис Биддингтон. – Никогда не думала дожить до того дня, когда в этом доме начнет происходить такое, да еще совершенно открыто… и бесстыдно… Сами знаете, что.
– Нет, – покачал головой Джеффри. – Не знаю.
Лицо миссис Биддингтон, и без того красное от слез, сделалось совершенно багровым.
– Моя бедная матушка всегда предупреждала меня о том, как опасно служить в холостяцком доме. Она так и говорила: «Вот увидишь, настанет день, и он начнет раздевать женщин прямо в столовой». Как в воду глядела. Это ужасно…
Джеффри начал кое-что понимать.
– Господи, о чем вы толкуете, миссис Биддингтон! Я вовсе не раздевал ее! Наоборот, помог застегнуть крючки на платье. Она даже этого не умеет.
– Вот как? – удивилась миссис Биддингтон. – Все равно это неприлично. Крайне неприлично.
Теперь настала очередь Джеффри краснеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95