— предложил он мне, найдя, таким образом, достойный выход.
Я колебалась. Его вопрос ставил меня в затруднительное положение. Конечно, любой мой повод уйти из комнаты был бы одобрен ссорящимися сестрами. Но прогулка наедине с Винни могла вызвать новые проблемы. Как поступить?
— Ты присоединишься к нам, не так ли? — предлог жила я Салли.
— Боже, нет, конечно! — отмахнулась она. — Влажный воздух погубит мое платье… Продолжай, Фанни!
Урсула взглянула на хитроумное сооружение из шелка и шифона, в которое была облачена Салли, и сморщила нос.
— Это должно послужить уроком тебе, Салли, — заметила она. — Надо носить более подходящую одежду… Представляю, какое ты получишь удовольствие, прибавив еще и ее ложь к своей коллекции всяких россказней.
— Безусловно, — не стала отрицать Салли.
— Едва ли можно назвать это ложью, — вновь заговорила Фанни. — Ты дразнила его целых десять лет.
— Как ты смеешь обсуждать мои личные дела? — возмутилась Урсула.
— А почему бы и нет? — удивленно произнесла Фанни. — Ты никогда не упустишь случая подчеркнуть мои промахи. Так вот, может быть, ты забыла, что заставила Кенета делать тебе предложение пять раз. Да, пять раз. И ни разу не сказала ему ни да, ни нет.
Все мысли о прогулке в сад вылетели из моей головы. Винни тоже, кажется, стало не до сада. Я смотрела на двух молодых женщин и окончательно поняла причину острой неприязни между ними. И причина неодобрения Эдмондом помолвки Фанни тоже стала ясна. Он, конечно же, был на стороне Урсулы, а не на стороне младшей сестры.
А ссора сестер, между тем, разгоралась. Кровь отлила от лица Урсулы, и вся она как-то напружинилась, словно готовилась к прыжку.
— Если ты видела, что Кенет любит меня, тебе надо было иметь совесть и отойти от него.
— Я видела, как он был несчастлив. Если бы я по приезде из Швейцарии не привлекла его внимание, ты бы сделала его жизнь несчастливой.
— Привлекла его внимание? Да ты просто набросилась на него, и ты это хорошо знаешь. Это было ужасно!
— Какая чепуха! Я ему только улыбалась и сказала несколько? ласковых слов. И он стал бегать за мной, как домашняя собачка.
— Но ты не имела права завлекать его!
В ответ на этот упрек Фанни отбросила голову назад, показав красивую шею, и засмеялась.
В глазах старшей сестры полыхала ненависть к своей более счастливой сопернице. Урсула вцепилась пальцами в подлокотники стула, словно когтями. Глаза Винни расширились от изумления и негодования. А Салли зачем-то подхватила сборки своего платья, как будто ей предстояло перейти ручей. Мое сердце громко стучало, и этот стук отдавал в уши ударами барабана. Только Фанни, казалось, чувствовала себя, как рыба в воде.
Ее брови изогнулись дугой, глаза сверкали искрами азартной игры.
— Что, мне следовало подождать, когда ты ему откажешь в шестой раз? — выкрикнула она. — Или в седьмой, или восьмой? Если ты хотела выйти за него замуж, тебе нужно было сказать ему да. Нечего было упускать такой случай.
— Ты многого еще не понимаешь и не знаешь, — сказала Урсула.
— Ты так считаешь? — продолжала свою игру Фанни. — Тебя может удивить то, что я знаю.
— Ты не могла… — начала Урсула и остановилась, придя в смятение от какой-то своей мысли.
Ее зрачки стали темными точками на фоне серой радужной оболочки. Фанни торжествовала. Она строптиво посмотрела на аудиторию, и в ее глазах отразилась решительность.
— Вы хотите услышать, почему моя сестра отказалась выйти замуж за Кенета, несмотря на свои чувства к нему? — спросила она. — Потому что он…
Фанни не успела закончить. Урсула ринулась к ней. Винни с раскрытыми руками бросился наперерез Урсуле, чтобы перехватить ее, пока она не достигла своей цели. Он успел. Они столкнулись недалеко от Фанни. Несмотря на свою солидную фигуру, Винни резко качнулся и едва устоял на ногах, такой он получил удар. Урсула, тяжело дыша, опустилась на пол. Фанни откинулась на спинку стула и разразилась истерическим смехом.
В гостиной воцарилось полное замешательство.
Но тут дверь с шумом открылась, и вошел мистер Ллевелин. Он посмотрел на весь этот хаос холодными глазами.
— Вы сознаете, что вас можно услышать в дальнем конце дома? — спокойно и жестко спросил он.
Ни одна из женщин не ответила.
— Может быть, вы получаете удовольствие, унижая нашу семью в глазах гостей? — продолжал он.
— Не беспокойся о нас, старик, — произнес Винни, помогая Урсуле встать. — Мы тоже практически члены семьи.
— Извини, Эдмонд, — сказала Урсула, задыхаясь от негодования. — Этого больше никогда не повторится… Да, Фанни?
Фанни надула губки и ничего не ответила. Мистер Ллевелин перевел взгляд с Фанни на Салли Причард и тепло улыбнулся. При этом выражение глаз хозяина имения резко изменилось, в них появилось неизвестное мне прежде очарование. И мое сердце затрепетало. Господи, я презирала этого человека, и все-таки он способен оказывать на меня такое воздействие. Мне оставалось только поражаться тому эффекту, который эта улыбка и этот взгляд произвели на Салли.
— Я надеюсь, вы не будете описывать вашим многочисленным друзьям эти прискорбные сцены, миссис Причард, — любезным тоном произнес мистер Ллевелин. — Ваше благоразумие будет много значить для меня.
— О, Боже, мой, я не скажу ни слова, — пообещала она, и ее лицо засветилось от обожания.
Он повернулся ко мне. Улыбка не поблекла, но в ней уже не было прежней льстивой слащавости, осталась лишь формальная вежливость.
— А вы, мисс Кевери? — спросил он. — Полагаю, что я могу надеяться, что вы будете молчать.
Только хорошее воспитание, которое дала мне мать, удержало меня от изумленного взгляда на него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136