– Я бы предпочел от нее избавиться, – проворчал он.
Возмутившись, жена снова ударила его по руке.
– Говорю же тебе, что она изменилась, – стояла на своем Кларисса. – Стала мягче, добрее. И все благодаря Фениксу. Она прежняя милая девочка, какой была до нападения на наш дом Фергюсона. Так что не злись, давай действовать сообща! Я хочу, чтобы Феникс взял ее в жены. Только в этом случае возможна отмена приговора. К тому же она любит его, Кристиан! Или ты забыл, что такое любовь?
– Ничего я не забыл. – Кристиан запечатлел на губах Клариссы страстный поцелуй.
Лишь когда Чонси издал пронзительный крик, они вспомнили о зажатом между ними ребенке.
– Ребенку место в детской, – прорычал Кристиан, отодвигаясь.
Отняв малыша от груди матери, он направился с ним к двери и громко позвал няньку.
Минуту спустя появилась Доррис и, с недовольным видом забрав ребенка, дерзко подмигнула хозяйке.
– Зачем же так кричать? – упрекнула мужа Кларисса. – Все в замке знают, когда мы уединяемся.
Кристиан вернулся, на ходу расстегивая ремень.
– Мне все равно. – И он, зарычав, бросился на постель.
– Итак, что мы предпримем для воплощения в жизнь моей идеи? – спросила Кларисса, прижавшись к теплому боку мужа.
Он не сразу сообразил, что она имеет в виду.
– Я говорю о женитьбе Феникса на моей сестре, – напомнила Кларисса.
Кристиан застонал.
– Ты все еще думаешь об этом? А я так старался отвлечь тебя от этих мыслей!
– Фу! – выдохнула она. – Давно пора понять, что на меня это не действует.
– Вы за это заплатите, леди, – пообещал он. – У меня к вам встречный вопрос. – Он поймал прядь ее волос и пропустил между пальцами. – Прежде чем вмешиваться в это дело, подумай хорошенько, чтобы потом не пожалеть.
Кларисса оттолкнула его руку.
– Но я должна спасти сестру. Неужели ты не понимаешь?
Кристиан понял, что потеряет шанс на второй раунд, если не сдастся.
– Что я должен делать? – спросил он, понурившись. Краем глаза Кристиан заметил ее удовлетворенную улыбку.
– Я скажу, когда придет время. А пока надо оставить их в покое. Пусть все идет своим чередом.
В плане Клариссы имелась одна закавыка, но до поры до времени ее мужу не следовало об этом знать.
Люк пытался открыть глаза. Он хотел сказать склонившейся над ним женщине, что пришел в сознание, что чувствует все свои конечности и, следовательно, знает, что жив и находится на пути к выздоровлению. Однако мысли путались, он не мог открыть глаза, не мог заговорить. Видимо, находился под воздействием какого-то снадобья, приготовленного Мерри.
Вскоре он понял, что Мерри собирается его искупать. Она стянула с него одеяло, обнажив грудь. Его тело обдало теплым воздухом, и Люк вдруг осознал, что лежит нагой. Каким-то образом она умудрилась его раздеть.
Он услышал плеск воды, и когда Мерри стала его намыливать, слегка вздрогнул. Но Мерри, казалось, этого не заметила. Плавными круговыми движениями она начала обмывать его грудь.
С трудом приподняв веки, Люк успел на нее посмотреть, прежде чем веки снова сомкнулись. На Мерри было платье цвета лютиков. Оно напомнило ему сон, который рассказала ему Мерри в ту ночь, когда они остались одни. Воспоминания о той ночи пробудили в его теле жизнь. Он готов был поклясться, что чувствует запах мяты, лаванды и розы, исходивший от девушки. Ее волосы были покрыты платком, чтобы не мешали, когда она над ним склонялась. Он вспомнил, как прохладные шелковистые пряди щекотали его разгоряченную кожу.
Только сейчас он ощутил, что его кожа горит от ее нежных прикосновений.
Его грудь вдруг обдало прохладой, и Мерри пошла прикрыть ставню.
– Теперь ты не простудишься, – сказала Мерри. Раз или два Люк слышал второй женский голос, из чего заключил, что находится в Хелмсли. Оба голоса были похожи, и Люк догадался, что второй голос принадлежал сестре Мерри. Как мог он здесь очутиться, недоумевал Люк.
Последнее, что он помнил, прежде чем впасть в беспамятство, была Мерри, бросившаяся на его противника. Неужели это она спасла его от охотников за вознаграждением и позаботилась, чтобы его благополучно доставили в Хелмсли? Вряд ли она могла такое осилить, даже при помощи его ратников.
Мерри тем временем откинула одеяло с нижней части его тела, окунула в воду мочалку, отжала, прошлась ею по его здоровой ноге, что в значительной степени сняло напряжение, чего нельзя было сказать о желании, которое возрастало с каждой минутой.
Его мужская плоть восстала. Теперь Мерри должна понять, что он все чувствует, и сделать соответствующие выводы!
Наконец ее рука замерла. Люк ждал, что она опустит одеяло, и снова попытался разомкнуть веки, но безуспешно.
– Тебе снится сон? – спросила она, снова взяв мочалку.
Когда она слегка задела его копье, Люк затаил дыхание. Было ли ее прикосновение намеренным?
О да. Она нежно провела пальцем по мошонке, затем пробежала ладонью по всей длине члена и повторила это несколько раз, возбуждая его все больше и больше.
Его тело содрогнулось от экстаза.
Люк приоткрыл глаза.
Она посмотрела на него и ахнула.
– Ты был в сознании! – в ужасе воскликнула Мерри и отвернулась.
Люк едва заметно кивнул.
«Не расстраивайся, Мерри. Это было изумительно».
Даже не оглянувшись, Мерри бросилась вон из комнаты.
Люк обругал себя. Зачем он признался, что был в сознании? Он вспомнил, как растерялась Мерри в таверне, сбитая с толку его отчуждением. Как он мог так унизить ее?
Он дал ей ясно понять, что их единственная ночь в Айверсли ничего не значила для него. И все же он снова выдал свое физическое влечение к ней, капитулировав под влиянием ее прикосновений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70