Бонни сегодня уже пресытилась Форбсом, но все же не стала уклоняться от темы, такой важной для ее подруги.
– Чепуха! – твердо сказала она, – я тебе не соперница.
– Ошибаешься, – проговорила Элизабет, с оттенком досады. – Впрочем, это не так уж важно! Я никогда не смогу выйти замуж за такого человека, как Форбс.
– Я тоже так полагаю, – согласилась Бонни, подумав, что такое отношение к Форбсу вполне в духе «Общества самоусовершенствования».
Марта принесла чай и разговор оборвался.
– Мисс Мак Катчен пошла в конюшню, – сказала она, ни на кого не глядя, – она просила извиниться за нее.
Бонни удивилась: что заставило золовку отправиться в такое место? Вдруг она заметила жалкое выражение на хорошеньком личике Элизабет.
– Дорогая, тебе действительно нравится Форбс?
Элизабет стукнула кулачком по подлокотнику. Краска залила ее щеки.
– Да, нравится, но не по душе то, как он зарабатывает деньги! – голубые глаза пристально взглянули на Бонни. – Кроме того, он любит тебя!
– Это не так, – заявила Бонни, не зная, как убедить в этом подругу.
Форбс говорил о своих чувствах? И сегодня, когда они обсуждали долги Джека Фитцпатрика, но ей показалось, что он говорил о прошлом.
– А ты знаешь, что он плакал в день твоей свадьбы? – спросила Элизабет.
Бонни не могла представить себе Форбса плачущим из-за чего-то, кроме финансового краха.
– Мне трудно в это поверить. Однако, если уж Форбс поведал об этом тебе, значит, он очень тебе доверяет.
В глазах Элизабет появилась надежда, но не успела она ответить, как в гостиную вошла Джиноа. Ее бледное лицо светилось оживлением. Она была покрыта паутиной и пылью, в волосах застряла солома. Можно было подумать, что золовка ходила на свидание в конюшню. Бонни, улыбнувшись про себя, представила себе Сэта.
– Я нашла там кое-что, – Джиноа сияла.
– Нашла… что? – спросила Бонни в недоумении.
– Коляску для пони! Ту, что дедушка купил мне, когда я была чуть старше Роз. Было нелегко вытащить эту коляску из конюшни на задний двор, но я с этим справилась.
Бонни и Элизабет обменялись веселым взглядом.
– Ты ведешь себя так же дурно, как и твой брат, – сказала Бонни, – вы слишком балуете Розмари – она станет невыносимой.
– Уф! – Джиноа перевела дыхание и налила себе чаю.
– Я только что говорила Бонни, что нам скоро понадобятся учебники, канцелярские принадлежности и мебель для школы, – солгала Элизабет. – Ты ведь сможешь помочь нам, Бонни, не так ли?
Не дав Бонни ответить, Джиноа вставила:
– Конечно, мы не можем обучать подростков здесь, – надо позаботиться о строительстве новой школы. Мистер Кэллахан, спасибо ему, обеспечил нас лесом, но нам понадобятся школьные доски и многое другое. Я составлю список. Ты сможешь заказать все необходимое немедленно, Бонни?
– Я займусь этим в понедельник, – ответила Бонни, обрадованная неожиданной удачей. Она подумала о том, как Форбс выпотрошил ее, и улыбнулась бы, если бы не вспомнила о переживаниях Элизабет, – Спасибо, Джиноа, – сказала она. – А где Сэт? Я давно не видела его.
Элизабет вдруг разрыдалась и выбежала из комнаты.
– Храни нас Бог! – воскликнула Бонни, поставив чашку и поднимаясь, чтобы последовать за подругой.
– Оставь ее, Бонни! – мягко сказала Джиноа, – тебе ее не утешить.
Бонни опустилась на стул. С лужайки доносился смех Элая и Роз.
– Так вот, – начала Джиноа, как ни в чем не бывало, – Сэт работает в заднем зале. Между прочим «Общество самоусовершенствования» назначило его директором и управляющим театра «Помпеи». Дел там много: театр нуждается в капитальном ремонте. Конечно, он будет закупать все материалы через тебя.
Бонни не скрыла радости.
– Вы с Сэтом столько сделали для меня! Не знаю, как и благодарить вас!
Джиноа внезапно стала серьезной и понизила голос, видимо, решив, что деловых разговоров на сегодня хватит.
– Какие у тебя чувства к Веббу Хатчисону, дорогая?
Бонни вспыхнула: – Как ты можешь, Джиноа? Я думала, ты выше сплетен!
– Конечно, я не придаю им значения, но говорят, что вы с Веббом… общаетесь. Полагаю, и ты слышала о дружбе Элая с Эрлиной Кэлб.
Вдруг Бонни вспомнила, как Элай стоял с Эрлиной на лужайке во время вечеринки у Джиноа. Она вспомнила и то, как он обнял Эрлину, объясняя ей правила игры в крокет.
– Я слышала об этом, – сдержанно сказала она.
– Бонни, кого же ты все-таки любишь, Элая или Вебба?
Бонни бросила быстрый взгляд на двери, ведущие в сад. Оттуда шел воздух, напоенный ароматом цветов и свежескошенной травы.
– Откровенно говоря, дорогая, – сказала она, понизив голос, – я так же люблю Элая, как прежде, как и всегда любила.
Джиноа вскочила со стула и стала взволнованно ходить по комнате. Бонни была немного задета, поскольку надеялась, что ее бывшая золовка этому обрадуется.
– Тебе это не нравится? – спросила Бонни упавшим голосом.
Джиноа опустилась на стул: – Очень нравится! Но у этого человека непомерная гордость, и ты не улучшила положение дел, взяв Вебба к себе.
– Вебб был серьезно покалечен, – спокойно заметила Бонни, – я чувствовала… была обязана так поступить.
– Бедняга Вебб надеется, что ты выйдешь за него замуж, не так ли? – спросила Джиноа с необычайной для нее строгостью. – О Бонни, о чем ты только думаешь, подогревая надежды такого порядочного человека, как Вебб?
– Я не подогреваю, – прошептала Бонни.
– А как же иначе? Ведь ты не сказала Веббу честно, как обстоят дела, не так ли?
– Я не могла, Джиноа. Он построил такой уютный дом. И у него сломаны ребра…
– Это не оправдание, – резко оборвала ее Джиноа. – Подумай о гордости Вебба, Бонни… и о гордости Элая тоже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84