Ричард дошел в своих размышлениях до этого опасного пункта, как вдруг его внимание было привлечено громкими голосами в передней. Минуту спустя в гостиной послышались шаги и шелест шелковых юбок. Что это могло значить?. Какая женщина могла явиться так поздно? Неужели это еще одна из бесчисленных любовниц Ивана, которая еще не знает, что он женился?
Нахмурив брови, Ричард приотворил дверь и окаменел от удивления, узнав трех дам, которые, в эту минуту, проходили через столовую. Молодой человек проследовал за ними и остановился в будуаре, полускрытый портьерой. Он слышал весь разговор между мачехой и Ксенией. Отвращение и презрение к Клеопатре Андреевне чуть не заставили его вмешаться в разговор, но он удержался, видя как Ксения хорошо защищается сама. Когда же молодая женщина, бледная, с пылающим взором, вышла в гостиную, Ричард быстро подошел к ней и. протянул ей руку.
— Браво, Ксения Александровна! Я восхищался вашим ответом моей мачехе. Только не волнуйтесь так. Я надеюсь, что, в конце концов, все устроится.
— О, я нисколько не стою за дружеское примирение. Единственное мое желание — оставить этот дом, где я, как полагают, наслаждаюсь незаслуженной честью, — возразила Ксения, дрожа от негодования.
Ричард усадил молодую женщину на диван, потом принес стакан лимонада, который заставил ее выпить, убеждая отнестись к выходкам Клеопатры Андреевны с презрением, какого они заслуживают.
В это время дамы вошли в спальню Ивана Федоровича и, подобно теням мстительниц или скорее могильным ангелам в своих черных одеждах, сгруппировались вокруг кровати. Иван Федорович не узнал их, и громкие рыдания матери, очевидно, вызвали у него воспоминание о сцене с Каролиной Карловной, так как он начал говорить с ней то бранясь, то отрицая, что он отец ее детей, то перемешивая ругательства с любовными словами.
Обе пожилые дамы были в страшном отчаянии; но у Юлии бред кузена, полный пикантных признаний, вызывал только неудержимое желание рассмеяться. Кроме того, запах крови и карболки, наполнявший комнату, был ей противен, и она все время закрывала нос надушенным платком.
Наконец, оставив тетку и бабушку выкладывать свое горе перед сестрой милосердия, она вышла из комнаты больного. Ей было гораздо интереснее видеть, что делает в гостиной Ксения, и узнать, где находится Ричард, заботливость которого о брате вблизи такой очаровательной невестки казалась ей очень подозрительной.
Юлия Павловна, хитрая и пронырливая по натуре и привычке, была одарена особенным чутьем в отношении сердечных дел; кроме того, все, что касалось Ричарда, особенно интересовало ее.
Не найдя Ксении в гостиной, Юлия Павловна тихо прошла в будуар. Здесь она увидела Ричарда. Он стоял у маленького дивана и что-то говорил вполголоса. Затем, поставив на стол стакан, который подала ему Ксения, молодой человек удержал руку невестки и поднес ее к губам.
«Ба! Я не ошиблась! Я понимаю теперь, добродетельный Ричард, причины твоего великодушия, — подумала Юлия. — Подожди! Я отплачу тебе за твое равнодушие ко мне и открою глаза Ивану. Пусть он знает истинную причину твоей братской
нежности».
Задумав такой отличный план мести, она подошла к дивану и с апломбом сказала:
— Здравствуйте, Ричард! Будьте любезны, представьте меня вашей невестке. Я нисколько не принадлежу к генеральной коалиции и очень рада познакомиться с Ксенией Александровной. Я давно решила приехать сюда, как только семейная гроза немного успокоится.
Ричард посмотрел на нее с легким удивлением. Он не ожидал такого такта от Юлии, и ему даже не пришло в данную минуту в голову задуматься над тем, что вызвало подобный поступок с ее стороны. Молодой человек ограничился тем, что представил друг другу обеих женщин, а потом ушел посмотреть, что делается в комнате больного.
Не обращая внимания на холодную сдержанность Ксении, Юлия Павловна без церемонии обняла ее, и сев рядом с ней на диван, дружески сказала:
— Не принимайте близко к сердцу глупые слова моей тетушки. У нее страшно недисциплинированный характер, а ее безрассудная любовь к сыну — настоящая "аффенлиебе", как говорят немцы, принесла Ивану больше зла, чем пользы.
Не получая ответа, Юлия Павловна тотчас же переменила разговор и с той же беззастенчивостью сказала:
— Грустная и грязная история это покушение на Ивана. Я вполне понимаю ваши чувства, Ксения Александровна, ввиду подобного оскорбления. О, мужчины и супружеская жизнь. Сколько печальных сюрпризов готовите вы нам.
Юлия Павловна вздохнула и возвела глаза к небу.
— Я могла бы вам тоже рассказать многое, что испытала. Без сомнения, человек со временем привыкает ко всему, но я знаю, как тяжелы и горьки первые разочарования.
Ксения с удивлением посмотрела на нее. Ей казалось, что ее изящная собеседница была не способна к глубокому горю, как и к истинной привязанности. Все в ней говорило о ее фривольности: и ее смелый бегающий взгляд, и вызывающая беззаботная улыбка, и кокетливые кошачьи манеры, и утонченность туалета. Тем не менее, чтобы ответить что-нибудь, молодая женщина сказала:
— Могу вас уверить, что, если бы только я знала, сколько ненависти и презрения ждет меня здесь, я никогда бы не вышла замуж за Ивана Федоровича. Я, действительно, выпила до дна кубок разочарования.
В словах молодой женщины звучало столько истинного горя, что Юлия Павловна была поражена.
«Неужели она имела глупость серьезно отнестись к красивым фразам нашего дорогого Ивана и мечтать о какой-нибудь идилии с ним? — подумала она. — Но откуда же вышла эта красивая дурочка, что она так.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64