Государь требует вас к себе сей же час.
Римский король хмуро сказал Гуттену:
– Сообщу тебе весьма важную новость: Франциск заключил тайный договор с Сулейманом.
– Возможно ли, чтобы христианский монарх…
– Полно тебе ребячиться. Для того чтобы удержаться у власти, можно еще и не то совершить. Тебе надлежит уведомить об этом императора. Грамоты написаны так, что никто из непосвященных не поймет, о чем идет речь. Карл должен напасть на алжирских пиратов. Понятно?
– Да, ваше величество.
– Отправляйся в путь немедля. Под видом и в обличье простого торговца ты доберешься до Генуи и там сядешь на первый же корабль, идущий в Испанию. Лучше подвергнуться нападению берберийских пиратов, чем оказаться во владениях предателя Франциска.
Скача во весь опор, меняя лошадей каждые три часа, Филипп с восхода до заката одолел расстояние, отделявшее Вену от границы швейцарских кантонов. Там он сменил колет придворного на купеческий кафтан толстого сукна, ибо кальвинисты ненавидели приверженцев папы и сторонников Габсбургов – «лицевую и оборотную сторону одного и того же зла». Филипп покрыл уже не менее пятнадцати миль, когда у колодца, где он остановился напоить коня, ему повстречался еще один всадник.
– Храни вас бог, сударь. Далеко ли путь держите? – приветливо, но не без насмешливости обратился к нему незнакомец.
Филипп окинул встречного внимательным и недоверчивым взглядом. Он был в полном рыцарском вооружении, но поднятое забрало шлема открывало смуглое мужественное, уже изборожденное морщинами лицо. Филипп не без замешательства ответил на приветствие, ибо нечасто случалось, чтобы знатный рыцарь обращал внимание на юного скромного торговца.
– Не будете ли вы возражать, если мы поедем вместе? – по-прежнему приветливо спросил рыцарь.
Филипп снова взглянул на него и вздрогнул, только сейчас заметив глубокий шрам, пересекавший правую щеку. Маленькие, черные, подвижные, глубоко сидящие глаза, окруженные лиловатыми тенями, пытливо смотрели на юношу. Но в голосе незнакомца звучала такая сила, что Филипп не мог ей противиться.
– Сочту за честь, сударь, простите – ваша милость… разделить со столь знатным рыцарем тяготы пути.
Незнакомец раскатился каркающим хохотом.
– Для бродячего торговца вы недурно знаете придворное обращение, а?
Сбитый с толку Филипп невольно поднес руку к вороту своего кафтана, где было зашито письмо короля.
– Так куда же вы направляетесь? – властно спросил незнакомец.
– В Геную… получить по векселю.
– Не лучше ли было отказаться от этого предприятия? – В голосе Филиппу снова почудилась насмешка, и предчувствие неминуемой опасности охватило его.
– Что вы хотите этим сказать?
– Я хочу сказать, что, получив денежки, вы подвергаете себя немалому риску. Настали дурные времена: жизнь человеческая ценится дешево, а окрестные леса кишат разбойниками. Однако вам повезло – я тоже еду в Геную. А на всякий случай прихватил с собою еще кое-кого. Обернитесь-ка.
Филипп повернул голову и увидел шестерых вооруженных до зубов ландскнехтов, но присутствие их лишь усилило его тревогу, ибо если кто и походил на разбойника, то это был его спутник. Кривая улыбка делала его жестокое лицо еще более отталкивающим.
– С меня нечего взять, кроме шести флоринов в кошельке да этого тряпья, – сказал Филипп, поглубже засовывая в стремя правый сапог, в каблуке которого была спрятана копия письма.
– Многим случалось расставаться с жизнью еще и не за такую безделицу, – засмеялся рыцарь. – Но покуда нам по дороге, опасаться нечего. Меня зовут Георг Хоэрмут фон Шпайер…
– Фон Шпайер?! – не удержался от восклицания Филипп, припомнив имя охотника на ведьм, о котором рассказывал ему Гольденфинген.
– Вы меня знаете? – с каким-то беспокойством спросил тот.
– У нас в Ульме каждый слышал о вас. Громкое имя. Совсем недавно император пожаловал кому-то из фон Шпайеров титул.
Снова раздался каркающий смех.
– Подобная осведомленность сделала бы честь иному придворному. Я тот самый фон Шпайер, которого император Карл удостоил этим отличием. Я – уроженец и житель Ульма, я посвятил всю жизнь служению дому Габсбургов. Вот этот шрам, – он прикоснулся к щеке, – я получил при Мохаче в бою против турок. Я был рядом с королем Матвеем, который утонул в трясине, спасаясь от янычар. Ну ладно, теперь вы знаете, кто перед вами. Я хотел бы знать, как ваше имя?
– Меня зовут Филипп Мейер, я приказчик из Регенсбурга.
Шпайер хмыкнул и заметил:
– Сдается мне, торговлишка вашего хозяина идет из рук вон плохо. Впрочем, простите. Я вас не предам и не стану допытываться, кто вы на самом деле. Одно я понял: вы – не тот, за кого себя выдаете. Ни купец, ни приказчик нипочем не смог бы так умело управляться с этим боевым конем.
За время их совместного пути Филипп успел понять, что Шпайер – человек непредсказуемых поступков. Он был то говорлив, остроумен и насмешлив, то вдруг становился гневлив и раздражителен, то помыкал своими ландскнехтами, изводя их придирками, то вдруг замыкался в неприязненном молчании.
Когда путешественники достигли подножья Бреннера, Шпайер, указав на горы, сказал:
– В продолжение многих веков по этой дороге текли в Германию богатства. Пока турки не завладели золотыми рудниками и серебряными копями Трансильвании, Запад и Восток соединялись этим перевалом. Подданные Великого Хана везли нам шелк, ароматические травы, специи и драгоценные камни, получая за эти товары золото, серебро, железо, медь. Когда же Константинополь пал, всему пришел конец. Впору было отчаяться, но тут некий португалец открыл Индию, обогнув мыс Доброй Надежды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123