Смешавшись с зеваками, Сугуро наблюдал за танцующей молодежью, стоя рядом с иностранцем, снимавшим кинокамерой. Когда ему было столько, сколько сейчас этим девочкам, Япония вела военные действия в Китае, предвещавшие большую войну. Увы, для людей его поколения подобные воспоминания превратились в условный рефлекс, ничего не поделаешь.
Пытаясь выбраться из толпы, он случайно наступил на ногу стоящей за его спиной девочки.
– Ой, прости! – поторопился он извиниться. Девочка только добродушно прищурилась и улыбнулась, но в следующий миг сморщилась от боли, схватившись рукой за кроссовку на правой ноге. Сугуро встревожился:
– Я тебе ничего не повредил? Сними-ка обувку, проверь.
– Ничего страшного, – она натужно улыбнулась.
– Присядь вон там, на скамейку. Посмотри, что с пальцами на ноге.
Девочка послушно села, сняла запачканную на мыске кроссовку, стянула носок и сказала смущенно:
– Ничего!
– Немного покраснело. Давай сходим в аптеку.
– Не надо.
– Тогда я тебя угощу чем-нибудь, – он показал на выстроившиеся вдоль парка лотки со снедью. – Чего ты хочешь?
– Чего я хочу?…
– Не стесняйся.
– Ну, от кока-колы я бы не отказалась…
Когда Сугуро, вернувшись с бутылкой кока-колы и бумажным стаканчиком, сел рядом с ней на скамейку, девочка спросила, болтая ногами:
– Дяденька, а вам здесь интересно?
– У молодежи столько энергии!
– Здесь много таких, как вы. Ну, тех, что приходят поглазеть на танцующих девчонок.
– Тебя это удивляет?
– Вовсе нет. Когда идешь по Омотэ-сандо, постоянно окликают. Солидные дяденьки и старички вроде вас…
– Окликают? Зачем?
Девочка улыбнулась, видимо не зная, как ответить.
– И есть девочки, которые заговаривают с такими типами?
– Конечно, но школьницы позволяют только «Б». И им за это кое-чего перепадает.
– «Б»?
– Не знаете? – А, Б, В.
И с непосредственностью, как если бы она рассказывала о каких-нибудь модных певцах, девочка объяснила, что А – это поцеловать, Б – потрогать, а В – «самое последнее».
Щекастенькая… Кольнула зависть – в отличие от него, у этой девочки впереди еще долгая-долгая жизнь.
– Дяденька, а сколько вам лет?
– Я уже старик.
– Но выглядите молодо.
– Ты тоже разрешаешь до Б?
– Я?… Ну уж нет!
– И зачем вам, школьницам, деньги!
– Как зачем, хочется… – Она вновь добродушно прищурилась и улыбнулась. – Не все же богачи. Лишние денежки никогда не помешают.
– Отец-то, наверно, работает?
– Четыре года назад его сбил мотоцикл. Пришлось матери устраиваться – страховым агентом. Бедная, она так устает!
– И тебе на жизнь не хватает…
– Конечно, у меня же есть свой круг общения! Да и младшему братику хочется чего-нибудь купить.
В ее устах взрослое выражение «круг общения» прозвучало комично.
– В каком ты классе, в десятом?
– В седьмом.
Ничего себе! Такая развитая девица – и только в седьмом? – Сугуро с удивлением еще раз окинул взглядом ее высокую грудь и затянутые в застиранные джинсы широкие бедра. Грудь и ляжки совсем как у зрелой женщины, не такие, как были у школьниц в его время.
– Где ты живешь?
– А что?
– Да ничего. Просто если у тебя туго с деньгами, могу предложить работу.
– Какую? – На ее лицо вновь вернулось добродушное выражение. – Вообще-то в моем возрасте работать запрещено. Мы с подругой как-то раз толкнулись в «Макдоналдс», соврали, что мы учимся в старших классах, но нас быстро разоблачили и выставили вон.
– Все же я бы не советовал тебе брать пример с плохих девочек и заигрывать с незнакомыми мужчинами.
Как только Сугуро взял тон проповедника, девочка потупилась и, ковыряя носком землю, со скучающим видом сказала:
– Я, пожалуй, пойду.
Поднявшись со скамейки, Сугуро заметил, какие старые у нее кроссовки.
– Подожди.
Он достал из кармана бумажник Внимательно следившая за ним девочка, увидев протянутые пять тысяч иен, испуганно поджала ноги.
– Возьми, но с условием, что не будешь пускаться ни в какие авантюры. Купи себе кроссовки. И подумай о работе. Если надумаешь, позвони мне.
Написав номер телефона на клочке бумаги, он пошел, не оборачиваясь и уже раскаиваясь в том, что поддался внезапно нахлынувшей жалости. «Видали, какой щедрый!» – думал он о себе с неприязнью.
В тот же вечер, вернувшись домой, он рассказал жене, занятой вязанием, о девочке.
– Можно было бы доверить ей уборку в моей рабочей квартире.
– Ты и впрямь решил заняться ее исправлением?
– Я обещал ей найти работу. И ты освободишься…
Ему было неприятно смотреть, как жена зимой, потирая суставы, борется с пылесосом.
– Только не подумай ничего плохого.
– У меня и в мыслях не было.
Обычно Сугуро не вмешивался в хозяйственные дела, но на этот раз проявил упорство. «Сразу убьем двух зайцев», – подумал он. Жене не придется в период дождей и в холодное время года мучиться с пылесосом, и девочку убережем от дурного влияния…
– Какая славная девочка!
После того как Мицу – Мицу Морита – несколько раз убралась в рабочей квартире, жена, поначалу встретившая предложение Сугуро без особого энтузиазма, осталась довольна.
– Из того, что ты мне рассказал, вот уж не думала, что она окажется таким невинным созданием!
– Правда же, в ней есть какое-то удивительное простодушие? – кивнул Сугуро с облегчением. – Когда я увидел, как она улыбается, у меня даже закралась мысль, что у нее с головой не все в порядке.
– У нее есть два младших брата и сестренка. Я дала ей пирожное, но она не стала есть сама, взяла, чтобы отнести им. Как трогательно! Ее отец после несчастного случая так и не оправился, да и вообще он, как я поняла, чем-то серьезно болен…
Жена уже успела расспросить Мицу о ее семье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64