– Да, нам повезло.
– Пройдемся?
Выйдя в заполненное публикой фойе, сели в кресла.
– Мне нужно тебе кое-что сообщить. – Положив на колени серебристую сумочку, жена поджала губы.
– В чем дело?
– Не самое подходящее место для такого разговора, но я хочу отказаться от услуг Мицу.
– Увольняешь?
– Я ничего не говорила, зная, что тебе будет неприятно услышать, но… Она два раза украла деньги. Первый раз из твоего кабинета со стола исчезли деньги, приготовленные для платы за газ и воду. А вчера я обронила в коридоре конверт с гонораром из телевизионной компании. И опять деньги исчезли.
Сугуро вспомнил добродушное личико Мицу и некоторое время молчал.
– Но почему, как ты думаешь, она украла?
– Она сама во всем призналась, когда я спросила.
– Не стала отрицать?
– Нет, сказала, что у ее близкой подруги мать ушла из дома. А отец помешан на скачках, да еще, в довершение, попал в больницу, так что эта ее подруга осталась одна со своими младшими братьями и сестрами на руках.
– И Мицу из сострадания украла деньги, чтобы отдать подруге?
– Да.
– Это на нее похоже. Помнится, ты сама как-то сказала, что у нее доброе сердце.
– И все же, – вздохнула жена, – воровать нехорошо. В первый раз я ее предупредила, но это не пошло ей впрок А теперь я не могу со спокойной душой поручать ей работу по дому. Надеюсь, это станет для нее уроком на будущее.
– Понятно… – Некоторое время Сугуро молчал, – Поступай, как считаешь правильным. В конце концов, мы взяли ее не потому, что в этом была большая необходимость.
Сугуро вспомнил свой сон. Разумеется, жена не знает, в каком виде Мицу предстала ему во сне. Он ей не рассказывал. Но, может быть, сработал женский инстинкт, и она почувствовала смутную опасность в том, что Мицу позволено являться в его рабочую квартиру? То, что жена способна на такие чувства, показалось ему настолько удивительным, что он посмотрел на нее с нескрываемым любопытством. Однако жена сказала невозмутимо:
– Вчера я ходила в больницу, где лежит отец ее подруги.
– Зачем?
– У меня было неспокойно на душе из-за того, что я уволила Мицу. Больница недалеко от выхода из метро на Омотэ-сандо, у этого человека, по всей видимости, рак. Я обратилась к медсестре с просьбой передать кое-что для девочки и ее семьи. При этом выяснилось, что медсестра знает Мицу. Когда подруга по каким-то причинам не может прийти, она вместо нее ухаживает за больным. Это объясняет, почему она украла деньги…
Прозвучал первый звонок. Публика шумно направилась к зрительному залу. Было много женщин в кимоно, вероятно, из артистического мира, и солидных мужчин – любителей старинной музыки. Кто-то, завидев Сугуро, издалека кивнул ему, он попытался вспомнить имя, но не смог. Как же у него в последнее время ослабла память! Итак, Мицу больше не будет появляться в его рабочей квартире. Это и к лучшему. Каждый раз, глядя, как она, мурлыча песенку, водит пылесосом, он вспоминал свой сон, и у него портилось настроение.
– В этой больнице работают волонтеры, несколько женщин. Помогают медсестрам, распределив между собой обязанности. Я застала там одну импозантную даму по словам медсестры, она вдова, покойный муж преподавал в университете.
Слушая вполуха то, что говорила жена, Сугуро поднялся с кресла. Когда они подходили к дверям в зал, жена сказала:
– Эту даму зовут Нарусэ, и она дважды в неделю работает волонтером. А ты знаешь, что я уже давно интересуюсь работой волонтеров. Я расспросила медсестру…
– Что ты сказала? Как зовут эту женщину?
– Нарусэ. Ты с ней знаком?
– Нет. Я ослышался.
Соврав, он вновь с любопытством взглянул на жену. Неужели это она!..
Вспомнил, что дама, с которой он пил кофе в маленьком переулке в Харадзюку, действительно звалась Нарусэ. Кажется, она упоминала о том, что работает волонтером, но он не был уверен. В этом возрасте он стал забывать даже то, что произошло накануне.
– Я тоже, пожалуй, пойду на курсы волонтеров. Как ты на это смотришь?
– Если это не скажется на твоих суставах, конечно, иди. Сын уже взрослый человек, в твоих заботах не нуждается.
– Завтра ты, как обычно, весь день у себя?
– Нет, завтра презентация моего романа в книжном магазине «Кинокуния», в Синдзюку. Во второй половине дня…
Когда на следующий день Куримото и Сугуро вошли в книжный магазин, уже выстроилась очередь из желающих получить автограф.
В основном – молодые люди студенческого вида, но были и женщины средних лет, и пожилые мужчины. Все они радостно заулыбались, увидев Сугуро.
«Вот они, мои читатели. Те, кто читает мои книги, те, для кого я пишу, моя духовная опора…»
Когда Сугуро сидел за письменным столом в своем тесном кабинете, он пытался представить, к каким людям, в конце концов, попадают в руки его книги. Его волновало, как преломляются его романы в восприятии читателей, романы, которые он лепил, точно из глины, впитавшие его телесные запахи. И вот теперь эти читатели стояли, выстроившись в ряд, у него перед глазами.
– Итак, начинаем подписывать, пожалуйста, в порядке очереди! – сказал служащий магазина в микрофон. – Просьба предъявлять выданные вам номера.
Сугуро неторопливо отвинтил колпачок черной ручки и, улыбнувшись юноше, первым протянувшему книгу, надписал свое имя.
– Если можно… мое имя тоже… – запинаясь от волнения, попросил юноша.
Служащий магазина стал возражать, но Сугуро, не обращая на него внимания, приписал имя юноши. Хотелось проявить максимум вежливости к своим поклонникам.
Когда число подписанных книг превысило полсотни, он почувствовал усталость в запястье, кончик пера притупился, стало трудно писать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64