Как обычно, когда происходили такие споры, Самурай молча сидел в уголке. Одной из причин, почему он помалкивал, было его косноязычие, играла здесь роль и нерешительность, свойственная людям из Ято. У них всегда брало верх сознание, что спорить друг с другом — значит, прежде всего, доставлять неприятность себе самому. Нужно сначала все как следует обдумать, а уж потом вступать в разговор.
— Выходит, мы связаны по рукам и ногам и должны слепо следовать указаниям господина Веласко?
На вопрос Ниси ни Танака, ни Мацуки ничего не ответили. Они не могли решить, как тут нужно поступить.
— Значит, мы должны здесь, в Мехико, дожидаться его возвращения?
Ниси не унимался, как бы в отместку за то, что Танака всегда ругает его.
— Господин Веласко сказал, что поедет в Испанию один.
— Нет, Веласко совсем не хочется отправляться в Испанию одному, — покачал головой Мацуки. — В глубине души он надеется, что мы поедем вместе с ним.
Посланники очень серьезно отнеслись к словам Мацуки. Хотя Самурая всегда раздражала манера Мацуки вести разговор так, будто собеседник глупец, и злила его постоянная насмешливость, но не признать его острый ум он не мог.
— Откуда вам это известно? — спросил Танака.
— Поставьте себя на место Веласко. Чем плох такой план: вместе с японскими посланниками прибыть в Испанию, пышно и торжественно вступить в столицу, показав всем, каких блистательных успехов он достиг. Он весь как на ладони — вспомните, как он буквально лопался от гордости здесь, в Мехико, при крещении купцов. Испания — родина Веласко. И если он привезет японских посланников к королю, ему удастся прославиться. Вот какова его цель.
— Значит, нам лучше не поддаваться на уговоры Веласко и не ехать с ним в Испанию? — Ниси вопросительно посмотрел на остальных.
— Однако, — пробормотал, будто разговаривал сам с собой, обычно молчаливый Самурай, — наша поездка в Испанию может помочь завязать отношения между Советом старейшин и Новой Испанией, а тогда…
Танака, сидевший скрестив на груди руки, кивнул:
— Хасэкура прав. Какие бы планы ни вынашивал Веласко, наша первая обязанность — выполнить возложенную на нас миссию.
— Об этом еще нужно подумать, все не так просто. — На лице Мацуки снова появилась улыбка. — Совет старейшин приказал нам как можно быстрее все сделать и вернуться на родину. Если мы поедем в Испанию, наше возвращение сильно затянется.
— Если затянется… даже и на два года, главное — успешно выполнить возложенную на нас миссию.
— Может быть, вы, господин Танака, готовы даже принять христианство, если это, как утверждает Веласко, будет способствовать успеху? — саркастически бросил Мацуки, зная особую неприязнь Танаки к христианству.
— А что в этом плохого? — вмешался Ниси. — Купцы ради своей выгоды приняли христианство. Если это послужит успешному выполнению миссии…
— Не говори глупостей. — Тон Мацуки поразил всех. Улыбку точно сдуло с его лица. — Ниси, никакие самые благие цели не должны заставить тебя принять христианство!
— Почему?
— Ты ничего не понимаешь. — Мацуки с жалостью посмотрел на него. — Тебе ничего не известно о борьбе, происходившей в Совете старейшин. Ты вряд ли задумывался над тем, почему для этого путешествия выбрали нас, мэсидаси, самураев невысокого ранга.
— Я этого не знаю. А вам, господин Мацуки, что-нибудь известно?
Ниси и Танака вопросительно смотрели на Мацуки, ожидая ответа.
— Только об этом я и думал на корабле. И, кажется, догадался. Мне пришло в голову несколько объяснений.
— Каких же?
— Прежде всего, это делалось, чтобы покончить с просьбами мэсидаси о возврате старых владений. Нескольких они послали в очень трудное путешествие — и если мы погибнем, то это даже к лучшему. А если не погибнем, но и не выполним возложенной на нас невообразимо сложной задачи, они, в назидание остальным, обвинят нас в нерадивости и накажут. Таково намерение Совета старейшин.
— Глупости. — Танака, опершись о колени, встал с кровати. — Господин Сираиси твердо обещал, что, если мы, посланники, хорошо выполним свою миссию, нам будут возвращены старые владения.
— Господин Сираиси? — Мацуки снова улыбнулся. — Но Совет старейшин состоит не из одного господина Сираиси. Там есть люди, которые не одобряют действий Сираиси и его единомышленников. Например, господин Аюгаи. В отличие от господина Сираиси он терпеть не может Веласко и христиан. Господин Аюгаи с самого начала резко противился отправке Веласко переводчиком. Он убежден, что распространение христианства во владениях Его светлости станет в будущем источником серьезных бедствий.
— В таком случае почему даже найфу и сёгун дали разрешение на это путешествие?
— Господин Аюгаи считает, что это ловушка, подстроенная Его светлости сёгуном. Устроена она, он убежден, для того, чтобы рано или поздно уничтожить Его светлость, обладающего огромным могуществом, не уступающим могуществу крупнейших даймё. Именно поэтому Аюгаи и возражал против Веласко, изгнанного из Эдо. Но в конце концов сторонники господина Сираиси взяли верх, и после долгих споров было решено не посылать с миссией высших сановников. Вместо них выбрали нас, мэсидаси.
Мацуки говорил с такой уверенностью, будто лично присутствовал на заседании Совета старейшин. Его логичным рассуждениям не могли возразить ни Самурай, ни молчаливый Танака, ни даже молодой Ниси. Все трое, потрясенные, буквально онемели.
— Это твои собственные догадки? — не вытерпел Танака.
— Конечно, мои собственные.
— Думаю, ты ошибаешься.
— Можешь верить или не верить — твое дело, — насупился Мацуки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97