Он улегся животом на землю и стал запоминать ландшафт вокруг лагеря.
— Господин, — шепнул ему Отто.
Дитрик глянул на него. Отто протягивал ему бурдюк.
— Пить желаете?
— Да, — Дитрик перевернулся на спину, сел и протянул руку к бурдюку. Здесь был небольшой заросший спуск, и Дитрик надеялся, что кусты помогут им скрыться. Он попил воды и начал оглядываться вокруг.
— Хорошо. Отведи коней в лес, привяжи их там и возвращайся.
— Мы пока останемся здесь, господин?
— До темноты. Нам следует быть внимательными. У них нет караульных, но они ездят во всех направлениях.
Группа гуннов выехала из лагеря, направляясь вверх по реке. Он попытался сосчитать их.
— Скажите, что я должен делать, — спросил его Отто.
Дитрик вернул ему бурдюк. Ему хотелось знать, что происходит в лагере гуннов. Он много думал и решил, что они не станут больше никого провозглашать каганом. Это было бы оскорблением памяти Аттилы.
— Простите, господин, — напомнил ему Отто.
— Я уже сказал, что тебе нужно делать.
Еще группа гуннов направлялась в лагерь, гоня перед собой полдюжины овец.
— Вы считаете, что мы можем их победить?
— Что? — пораженно спросил Дитрик. — Кого? Гуннов? Я не знаю. Я не могу их пересчитать, но мне кажется, что здесь их собралось не так много. Если мы неожиданно нападем на них, может, тогда нам удастся их разбить. Мой отец… — он поднялся, чтобы лучше рассмотреть лагерь. — Мой отец решит, что мы станем делать. Он хороший полководец, даже каган пользовался его советами.
— Но он не знает их так хорошо, как знаете вы, — возразил Отто.
— Да, — согласился с ним Дитрик. — Но сейчас нам нужно убираться отсюда.
Он видел, как черная лошадка выехала из лагеря на открытый луг. Если ветер переменится и лошадка почует запах германцев, на них обязательно нападут гунны. Он быстро потащил Отто обратно к их лошадям.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Денгазич и Эрнач отказались остаться на курултай Эллака и покинули лагерь, забрав с собой сотню воинов. Когда Монидяк узнал об этом, он фыркнул и хлопнул в ладоши.
— Теперь ясно, о чем они думают.
Он сел к огню и начал сердито разгребать палкой горячие угли.
Эти новости привез им Эдеко. Он спешился и вслед за Монидяком подошел к огню. Такс удивленно посмотрел на него. Эдеко похлопывал себя рукой по бедру. Он как всегда хмурился, но сейчас казался сильно расстроенным.
— Что случилось? — спросил Такс.
Эдеко присел на корточки и снял рукавицы, чтобы согреть руки у огня. На шее у него висела золотая цепочка с синими камнями. Такс подумал, может, он получил ее у самого императора.
— Мы можем убираться отсюда, — сказал Эдеко. Но, казалось, что он обращался к Монидяку, а не к Таксу. — Здесь уже ничего не произойдет и остались только самые незначительные люди.
— Ты же важный человек, — возразил ему Монидяк. Эдеко взглянул на Такса.
— Где твой брат Раз?
— Раз не является важным человеком, — ответил ему Такс. Он ближе склонился к огню. Начинало темнеть, и красный отсвет бесчисленных костров освещал небо.
— Ты прав, он не такой важный человек, но в подобные времена он и другие такие же люди весьма важны, в особенности если они не приехали сюда.
Монидяк отдал ему тыкву с Белым Братом.
— Давай, пей. Ты должен отведать этот напиток, тогда ты станешь трезвым!
— Они все продолжают вести свои скучные обычные жизни, — сказал Эдеко. Он отхлебнул чай, даже не ощутив его вкуса, и потом удивленно скорчил гримасу.
— Я думал, что это вино.
— Мы слишком бедны, чтобы пить вино, — заметил Монидяк.
— Или слишком мудры, — вклинился Бряк. Эдеко сделал еще глоток.
— Или и то, и другое.
— Ты хочешь сказать, что кагана не будет? — спросил его Такс.
Он и раньше подумывал об этом, но до сих пор никак не мог поверить.
— Никто из них не получил должной поддержки. Вы же многое сами слышали. Они смеются над Денгазичем.
Эдеко неохотно передал кувшин из тыквы Бряку. Тот отпил и облизал губы.
— Ни один из них не достоин занимать это место, — сказал Монидяк. — Брат, что нам теперь делать?
Эдеко облокотился на руку.
— Поэтому я приехал к вам, брат.
— А-а-а?
— Никто из вас не женат и не имеет семьи. Поехали со мной, и вы станете сражаться под моим началом, и я вас сделаю очень богатыми людьми.
Такс не знал, что ему отвечать, и облизал губы. Бряк сказал:
— Куда ты отправляешься?
— Может, в Италию или Испанию. Туда, где можно хорошо подраться.
— За что мы станем сражаться? — спросил его Такс. Эдеко пожал плечами.
— Не все ли равно? — он подобрал под себя ноги. — Скажите мне о своем решении. Мне нужно много людей… Может, сотен пять…
Он поднялся и пошел прочь, ведя за собой коня.
Пока он говорил, наступила ночь. В переполненном лагере кругом горели костры, рассыпая янтарные искры. Монидяк взял тушки зайцев, которых они поймали утром, достал нож и начал их разделывать. Бряк сидел и смотрел на огонь, положив голову на колени.
— Ну? — спросил Такс.
Монидяк поднял вверх плечи. Он вытащил кишки из зайца.
— А что ты еще способен делать? Ты же понимаешь, что мы на самом деле не сможем отомстить Ардарику.
Такс молчал.
— Эдеко позаботится, чтобы мы не голодали, а нам придется выполнять его приказания.
Бряк напомнил:
— Он сказал, что мы разбогатеем.
— Да, станем такими же богатыми, как он сам, — сказал Монидяк.
— Я с ним согласен и последую за ним.
Такс взял тыкву и отпил Белого Брата. Ему было неприятно сознавать, что у него нет другого выхода, как только следовать за Эдеко. Казалось, что после смерти кагана исчезли все нормальные и ценные понятия и вещи. Он вспомнил римского монаха, одиноко бродившего по равнине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81