- буркнул Дрок.
- Вот! Так же и с халупой твоей погоревшей... Выясняется, - вот человек говорит, - она совсем даже и не застрахованная?
- А где же я ее мог страховать, когда того агента тут черт мае? крикнул Дрок.
- Ну, мог бы поехать ради такого случая в районный центр или отсюда написать. Одним словом, твоя оплошность личная, - однако несчастье постигло. Тут завтра торги на сарай назначены, вот ты чего не прозевай: сарай с торгов продается. Идет за пятьдесят рублей, а в нем только стенки, конечно слабые, а железо еще - вполне! И на весь твой домишко хватило бы.
- Аджи Бекира? - даже как-то на пальцы босых ног поднялся Дрок. - Там же и балки вполне справные, тоже и стояки дубовые.
- Ну, разумеется! Что гнилое - на дрова тебе пойдет. А подводу перевезть - я тебе дам горхозную.
- Вот спасибо вам! - низко поклонилась, обычно по-бабьи положа руки на живот, Фрося. - А мы телку вот продадим, деньги взнесем...
- Да телку можете и не продавать, положим, денег сейчас взносить надо только десять процентов, - остальное потом... Также и насчет налогу... Освободим по случаю пожара.
- От сельхозналога освободят, поняли? - объяснил Веня Дроку, который глядел на Опилкова как-то не совсем доверчиво.
Но, продолжая и после слов Вени глядеть так же недоверчиво, глухо проговорил Дрок:
- Что касается от налога освобождение дать, это, конечно, следует, и халупу свою я это мог бы в порядок произвесть, а только вот хлеб погорел... Работать - это я могу, как вам это теперь известно, а только вот хлеба же нет, - обернуться нечем, так же и семейству тоже...
- Корова подохла? - спросил Опилков.
- Подохла же!
- Страховые получил?
- Обещать обещали, а чтобы получить... то уж извиняйте!
- Ну, получишь, ничего... А шкуру сдал?
- Нет. Шкура дома.
- В сарае шкура, - уточнил Митька.
- Отнеси шкуру, в кооператив сдай, я там скажу, чтобы тебе муки выдали... Какая шкура смотря, а то можешь четыре пуда муки получить. Понимаешь, - деньгами тебе за шкуру полагается семь или восемь рублей, ну, раз тебе такая подошла крайность... Одним словом, скажу, чтобы по своей цене муку посчитали.
- Вот это спасибо, товарищ Опилков, как теперь не то что за восемь рублей чтоб четыре пуда муки, а даже и одного не купишь, - сказал Дрок, и голос у него дрогнул.
- А насчет того, чтобы помочь вам тут, когда материал доставите, - это я могу в старших группах воскресник устроить, - очень оживленно подхватил Веня. - С большой охотой ребята пойдут и даже инструменты принесут, там есть такие... И двери-окна сделают, и столы-табуретки сколотят... А свои ребятишки помогут... а? Помогать будешь? Ты!
Он ткнул в круглый затылок Ванятку, и тот подбросил по-отцовски свою бедовую одноухую голову, сказал: "Ого!" - ухарски плюнул на руки, растер и стал подбочась, точно приготовился драться.
Была ночь уже, круглилась над тополями полная луна, с моря наплывал туман; Дрок не спал.
Дрок стоял около своего дома, - не того, от которого остались только три, и то щербатые стены, а нового, который настолько ясно представлялся ему, как будто был уже поставлен, слушал, как жевала жвачку телка, привязанная к кусту, - ночь была совершенно тихая, - и смотрел на этот туман в море, плотно колыхающийся под луною, синевато-белый, непроходимый на вид.
Далеко, на том мысе, который похож был на голову крокодила, время от времени сверкал маяк. Даже и при полной луне он сверкал резким красноватым светом, и Дрок припомнил, как пришлось ему как-то ехать на пароходе в туман, не ночью даже, а днем, и пароход все гудел, как шмель, боясь наскочить на другой такой же пароход, или на баркас, или на рыбачью лодку, и пароход тащился точно на волах, самым тихим ходом, так как мог наткнуться на торчащую скалу или большой камень под водою, - до того трудно было что-нибудь рассмотреть из-за тумана. Но это было ведь среди белого дня, а не ночью.
И Дрок буркнул, как привык он говорить, хотя и про себя, но вслух, копая по ночам землю:
- Это были, известно, умные люди, какие надумали тот маяк блескучий поставить!
1933 г.
ПРИМЕЧАНИЯ
Маяк в тумане. Впервые с подзаголовком "Из книги "Мелкие собственники" напечатано в "Красной нови" № 12 за 1933 год. Вошло в сборник с одноименным заглавием (1935) и в Избранное ("Советский писатель", Москва, 1936). Печатается по собранию сочинений изд. "Художественная литература" (1955-1956 гг.), том третий.
H.M.Любимов

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20