ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Письмо Хидэёси, которое предстояло доставить в крепость, содержало известие о смене стратегии военных действий.«Не хотите ли попытать счастья в смертельном бою и, ударив из крепости, воссоединиться с нашим войском? — предлагал Хидэёси окруженному гарнизону. — Мы будем ждать до завтра».
Миновал условленный день, и Хидэёси с горечью убедился в том, что союзники не выступили из крепости, да и в диспозиции Мори не произошло ни малейшей перемены. Решив, что защитникам крепости уже ничем не поможешь, Хидэёси увел войско с горы Такакура.А гарнизон крепости тем временем пребывал в глубоком отчаянии. Попытка удержаться в ее стенах сулила смерть, смерть сулило и выступление. Даже неустрашимый Сиканоскэ был сам не свой: он не знал, что теперь предпринять.— В нашем бедственном положении, — сказал он Сигэнори, — мы вправе упрекать только Небо.Посоветовавшись с Амако Кацухисой и другими соратниками, Сиканоскэ дал Сигэнори такой ответ:— Мы благодарны князю Хидэёси за его великодушное предложение, но у нашего небольшого измотанного осадой отряда нет никаких шансов совершить успешную вылазку и воссоединиться с ним. Нам необходимо придумать что-то иное.Отослав назад гонца, Сиканоскэ втайне написал письмо командиру осаждающего крепость войска Мори Тэрумото, обещая сдать Кодзуки. Отдельные письма с приглашением войти в крепость он написал также военачальникам Киккаве и Кобаякаве. Сделано это было, разумеется, для того, чтобы спасти жизнь князю Кацухисе и семистам защитникам крепости. Но ни Киккава, ни Кобаякава не вняли его настойчивым просьбам. Их устраивал только один исход.— Открой крепостные ворота, — ответили они ему, — и выстави на них голову Кацухисы.Тому, кто собирался сдаться, не приходилось рассчитывать на милосердие. Едва сдерживая слезы, Сиканоскэ простерся перед Кацухисой:— Ваши вассалы больше не в силах что-либо сделать для вас. Какая жалость, мой господин, что гарнизоном крепости командует такой недостойный человек, как я, однако ничто уже не поправишь: вам следует готовиться к смерти.— Не говори так, Сиканоскэ. — Кацухиса отвернулся от вассала, стараясь скрыть смятение. — Я не считаю своих людей недостойными, да и князя Нобунагу ни в чем не виню. А тебе я благодарен за то, что помог мне собраться с силами и еще раз попытаться восстановить честь клана. Я решился нанести удар нашим заклятым врагам, так стоит ли мне отчаиваться даже сейчас, когда мы потерпели поражение? По-моему, я сделал все, что надлежит воину, и сейчас вправе упокоиться с миром.На заре третьего дня седьмого месяца Кацухиса совершил сэппуку. Вражда между кланами Мори и Амако длилась ровно пятьдесят шесть лет.Но самое удивительное было впереди. Верный соратник Кацухисы Яманака Сиканоскэ, с таким мужеством боровшийся против клана Мори, не последовал за своим князем тропой смерти. Он сдался на милость победителя и поступил на службу к Киккаве Мотохару простым пешим воином. Обращались с Сиканоскэ чуть ли не как с пленным, а презирали предателя теперь в равной мере воины обоих враждующих станов. Его верность клану Амако считали всего лишь личиной, которую он поспешил сбросить в нужную для себя минуту.А спустя еще несколько дней к Сиканоскэ вряд ли кто испытывал иное чувство, кроме отвращения, потому что он стал вассалом клана Мори и в залог своей будущей верности получил крепость в Суо.Имя Яманаки Сиканоскэ стало символом предательства. На протяжении двадцати лет и друзья, и враги считали его воином отчаянно смелым и безупречно преданным своему господину. Теперь же многие стыдились прежнего знакомства с ним. Ненависть к Сиканоскэ стала отныне ничуть не меньше его былой славы.В самые жаркие дни седьмого месяца Сиканоскэ, не обращавший, казалось, никакого внимания на презрительные насмешки и упреки в свой адрес, его жена и слуги перебрались в Суо. Сопровождал их отряд в несколько сот воинов клана Мори, официально считавшийся эскортом, но на деле охранявший Сиканоскэ, ведь он уподобился угодившему в ловушку тигру и мог в любую минуту наброситься на удачливых, но беспечных охотников. До тех пор, пока его не посадили в предназначенную для него клетку и не приучили к кормежке, с ним предпочитали обращаться предельно осторожно.После нескольких дней пути отряд вышел к переправе через реку Абэ у подножия горы Мацу. Сиканоскэ спешился и, усевшись на утесе, принялся рассматривать речной берег.Амано Кии из клана Мори тоже соскочил с лошади и подошел к Сиканоскэ.— Женщины и дети устали в пути, — сказал он своему пленнику, — поэтому мы переправим через реку сначала их, а вы тут посидите пока и отдохните.Сиканоскэ согласно кивнул в ответ. В последнее время он старался не разговаривать без крайней необходимости. Кии подошел к парому и что-то прокричал столпившимся на берегу людям. Через реку здесь переправлялись всего на двух небольших лодках. Жена Сиканоскэ с сыном и их слуги так перегрузили обе лодки, что те низко осели в воде. Но вот, наконец, лодки отчалили и устремились к противоположному берегу.Наблюдая за их отплытием, Сиканоскэ обливался потом. Не выдержав, он попросил остававшегося с ним оруженосца намочить для него полотенце в ледяной речной воде. Его второй — и последний — оруженосец в это время поил лошадей чуть ниже по течению.Крупные бабочки с желто-зелеными крыльями вились вокруг Сиканоскэ. Бледная луна восходила в предвечернем летнем небе. Под ветром по земле стлалась низкая трава.— Синдза! Хикоэмон! Теперь самое время! — прошептал Мотоаки, старший сын Кии, двоим воинам, стоящим рядом с ним под сенью деревьев, к которым было привязано около десятка лошадей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433
Миновал условленный день, и Хидэёси с горечью убедился в том, что союзники не выступили из крепости, да и в диспозиции Мори не произошло ни малейшей перемены. Решив, что защитникам крепости уже ничем не поможешь, Хидэёси увел войско с горы Такакура.А гарнизон крепости тем временем пребывал в глубоком отчаянии. Попытка удержаться в ее стенах сулила смерть, смерть сулило и выступление. Даже неустрашимый Сиканоскэ был сам не свой: он не знал, что теперь предпринять.— В нашем бедственном положении, — сказал он Сигэнори, — мы вправе упрекать только Небо.Посоветовавшись с Амако Кацухисой и другими соратниками, Сиканоскэ дал Сигэнори такой ответ:— Мы благодарны князю Хидэёси за его великодушное предложение, но у нашего небольшого измотанного осадой отряда нет никаких шансов совершить успешную вылазку и воссоединиться с ним. Нам необходимо придумать что-то иное.Отослав назад гонца, Сиканоскэ втайне написал письмо командиру осаждающего крепость войска Мори Тэрумото, обещая сдать Кодзуки. Отдельные письма с приглашением войти в крепость он написал также военачальникам Киккаве и Кобаякаве. Сделано это было, разумеется, для того, чтобы спасти жизнь князю Кацухисе и семистам защитникам крепости. Но ни Киккава, ни Кобаякава не вняли его настойчивым просьбам. Их устраивал только один исход.— Открой крепостные ворота, — ответили они ему, — и выстави на них голову Кацухисы.Тому, кто собирался сдаться, не приходилось рассчитывать на милосердие. Едва сдерживая слезы, Сиканоскэ простерся перед Кацухисой:— Ваши вассалы больше не в силах что-либо сделать для вас. Какая жалость, мой господин, что гарнизоном крепости командует такой недостойный человек, как я, однако ничто уже не поправишь: вам следует готовиться к смерти.— Не говори так, Сиканоскэ. — Кацухиса отвернулся от вассала, стараясь скрыть смятение. — Я не считаю своих людей недостойными, да и князя Нобунагу ни в чем не виню. А тебе я благодарен за то, что помог мне собраться с силами и еще раз попытаться восстановить честь клана. Я решился нанести удар нашим заклятым врагам, так стоит ли мне отчаиваться даже сейчас, когда мы потерпели поражение? По-моему, я сделал все, что надлежит воину, и сейчас вправе упокоиться с миром.На заре третьего дня седьмого месяца Кацухиса совершил сэппуку. Вражда между кланами Мори и Амако длилась ровно пятьдесят шесть лет.Но самое удивительное было впереди. Верный соратник Кацухисы Яманака Сиканоскэ, с таким мужеством боровшийся против клана Мори, не последовал за своим князем тропой смерти. Он сдался на милость победителя и поступил на службу к Киккаве Мотохару простым пешим воином. Обращались с Сиканоскэ чуть ли не как с пленным, а презирали предателя теперь в равной мере воины обоих враждующих станов. Его верность клану Амако считали всего лишь личиной, которую он поспешил сбросить в нужную для себя минуту.А спустя еще несколько дней к Сиканоскэ вряд ли кто испытывал иное чувство, кроме отвращения, потому что он стал вассалом клана Мори и в залог своей будущей верности получил крепость в Суо.Имя Яманаки Сиканоскэ стало символом предательства. На протяжении двадцати лет и друзья, и враги считали его воином отчаянно смелым и безупречно преданным своему господину. Теперь же многие стыдились прежнего знакомства с ним. Ненависть к Сиканоскэ стала отныне ничуть не меньше его былой славы.В самые жаркие дни седьмого месяца Сиканоскэ, не обращавший, казалось, никакого внимания на презрительные насмешки и упреки в свой адрес, его жена и слуги перебрались в Суо. Сопровождал их отряд в несколько сот воинов клана Мори, официально считавшийся эскортом, но на деле охранявший Сиканоскэ, ведь он уподобился угодившему в ловушку тигру и мог в любую минуту наброситься на удачливых, но беспечных охотников. До тех пор, пока его не посадили в предназначенную для него клетку и не приучили к кормежке, с ним предпочитали обращаться предельно осторожно.После нескольких дней пути отряд вышел к переправе через реку Абэ у подножия горы Мацу. Сиканоскэ спешился и, усевшись на утесе, принялся рассматривать речной берег.Амано Кии из клана Мори тоже соскочил с лошади и подошел к Сиканоскэ.— Женщины и дети устали в пути, — сказал он своему пленнику, — поэтому мы переправим через реку сначала их, а вы тут посидите пока и отдохните.Сиканоскэ согласно кивнул в ответ. В последнее время он старался не разговаривать без крайней необходимости. Кии подошел к парому и что-то прокричал столпившимся на берегу людям. Через реку здесь переправлялись всего на двух небольших лодках. Жена Сиканоскэ с сыном и их слуги так перегрузили обе лодки, что те низко осели в воде. Но вот, наконец, лодки отчалили и устремились к противоположному берегу.Наблюдая за их отплытием, Сиканоскэ обливался потом. Не выдержав, он попросил остававшегося с ним оруженосца намочить для него полотенце в ледяной речной воде. Его второй — и последний — оруженосец в это время поил лошадей чуть ниже по течению.Крупные бабочки с желто-зелеными крыльями вились вокруг Сиканоскэ. Бледная луна восходила в предвечернем летнем небе. Под ветром по земле стлалась низкая трава.— Синдза! Хикоэмон! Теперь самое время! — прошептал Мотоаки, старший сын Кии, двоим воинам, стоящим рядом с ним под сенью деревьев, к которым было привязано около десятка лошадей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433