Пролетая, она задерживалась на балках, скользила щупальцами по
стальным поверхностям, рассекала воздух. Затем она рассыпала с на десяток
частей, и они потеряли ее из виду.
Гео убрал руку с балки.
- Рука болит, - сказал он.
Они вылезли на дорогу.
- Что же это было? - спросил Йимми.
- Что бы ни было, я рад такому концу, - сказал Урсон.
Что-то загремело у них под ногами в темноте.
- Что там? - спросил Урсон, останавливаясь.
- Ногой что-то задел, - сказал Гео.
- Что? - спросил Урсон.
- Неважно, - ответил Гео.
Через пятнадцать минут они были у лестницы, ведущей на нижнюю дорогу.
Память у Йимми оказалась хорошей, и в течение часа они шли не
останавливаясь: Йимми уверенно вел их от поворота к повороту.
- Боже, - сказал Гео, потирая предплечье. - Кажется, я растянул руку.
Болит чертовски.
Урсон посмотрел на свои руки и потер ладони.
- Какое-то странное ощущение в руках, - сказал Йимми. - Как будто они
обветрены.
- Подумаешь, обветрены, - сказал Гео. - Вот у меня болит так болит.
А через двадцать минут Йимми сказал:
- Ну, теперь я, кажется, начинаю понимать, каково тебе.
- Смотрите, - сказал Урсон. - А вот и Змей!
Они пустились бегом, а Змей спрыгнул с ограждения. Он обнимал их и
широко улыбался. Потом он начал тянуть их вперед.
- Счастливчик ты эдакий, - сказал Урсон. - Хотел бы я видеть тебя там
рядом с нами.
- Возможно, он и был с нами, но только ментально, а не физически, -
засмеялся Гео.
Змей кивнул.
- Куда ты нас тянешь? - спросил Урсон. - Ты бы лучше научил нас
обращаться с этими бусинками. - Он показал на камни, которые были на груди
у Йимми и Гео. - На случай, если у тебя снова в самый неподходящий момент
начнется мигрень.
Но Змей тянул их и тянул.
- Он хочет, чтобы мы поторопились, - сказал Гео. - Давайте трогаться.
Из-за обрушившегося пола спуск через "Нью Эдисон" оказался
невозможным. Но дорога вела все дальше вниз, и они пошли по ней. В двух
местах зияли огромные дыры, поэтому пришлось перелезать по ограждениям.
Фонари там не горели, зато светила луна, и им хорошо было видно реку в
просветах между зданиями. В конце концов дорога оборвалась, и провалилась
в улицу, которая выходила на набережную. Расстояние до земли не превышало
четырех футов.
Змей, Йимми, за ними Урсон спрыгнули вниз. Урсон потряс руками от
боли, когда приземлился.
- Подай руку, а? - попросил Гео. - Моя, кажется, совсем отказала.
Урсон помог другу слезть.
И в этот момент, как будто она их только и дожидалась, совсем рядом
забулькала маслянистая жидкость. Тотчас же из-под разрушенной дороги
выкатилась пострадавшая масса, и свет заиграл на складках ее сморщенной
мембраны.
- Бежим! - рявкнул Урсон.
Они припустили по улице. Перед ними в обе стороны раскинула с
набережная, освещенная луной.
Оттуда им было видно, как она раздула с на всю улицу и потекла по
мостовой, переваливая через обломки разрушенных зданий.
У самой воды они оглянулись: теперь она тряслась, распространяя свои
щупальца влево и вправо. Одно из них преобразилось в человекоподобную
фигуру, и в лунном свете хорошо было видно, как она, стоя впереди всей
массы, призывно махнула им рукой.
Гео прыгнул в воду, где его поймали знакомые руки, и в его сознании
запечатлелось два момента. Во-первых, с его шеи сдернули ремешок.
Во-вторых, руку пронзила такая боль, как будто нервы и жилы на ней
превратились в стальные струны, раскаленные добела. Каждая жилка, каждый
капилляр стал частичкой огненной паутины.
Прошло много времени, прежде чем сознание вернулось к нему. Когда его
подняли еще раз, он открыл рот и испугался, что захлебнется, но лишь
вдохнул прохладный воздух. А когда он открыл глаза, то увидел, как белая
луна проплыла над ним к верхушкам деревьев и скрылась за ними. Значит, его
несут?
И рука... Полубессознательное состояние, и вдруг резкая боль. Он
открыл рот, чтобы закричать, но тьма затекла туда, обволокла язык, и он
проглотил тьму. Она проникла во все клетки его тела и мозга. И название
этому - сон...

Размотанные кольца медной проволоки на черных плитах. Поскорее
смотать ее. Черт, как бы выбраться отсюда. Бегом, скрываясь за черными
колоннами.
Мимолетный взгляд в разверзающееся пространство зала, на черную
статую в другом конце - огромную, поднимающуюся в полумраке до потолка.
Ходят люди в черных рясах. Как не хочется молиться сегодня днем!
Останавливаюсь перед дверью - над ней диск с тремя белыми глазами.
Открываю дверь и спускаюсь вниз по ступеням из черного камня. А вдруг там
кто-то есть? Считай, повезло, если наткнусь только на Старика. Еще одна
дверь с черным диском.
Толкаю и медленно открываю с дрожью в руках. В комнате стоит человек
и смотрит на широкий экран. На экране движутся фигурки. Невозможно
разглядеть - он все заслоняет. Ого, тут еще один. Ах, черт возьми!
- Не знаю, считать это успехом или провалом, - говорит первый.
- Камни... в сохранности или пропали?
- Как сказать, - отвечает первый. - Я даже не знаю. - Вздыхает. - Я
наблюдал за ними, не отрываясь, в течение двух часов, с того момента, как
они оказались на пляже. И по мере того как они продвигались, миля за
милей, кровь стыла у меня в жилах.
- Что же мы доложим Хаме Воплощенному?
- Было бы глупо теперь рассказывать ему об этом. Мы ведь ничего не
знаем.
- Но, - говорит второй, - по крайней мере, мы можем заняться Городом
Новой Надежды, раз уж они избавились от этой сверхамебы.
- А ты уверен, что избавились?
- После того, как она получила такие ожоги над открытым реактором?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59