Но ведь он сам отказался от него, иначе Ратлит до сих пор оставался бы другом Алегры. Возможно, так было бы лучше.Я долго думал о том вечере, когда мы зашли к Алегре.Впереди меня ждало месяцев шесть бумажной работы без конца и края. Устроившись поудобнее в своем офисе, я включил компьютер и приготовился работать допоздна.Было уже около семи, когда свет у входа замигал. Это означало, что кто-то открыл дверь ангара. А я ведь запер ее.У Санди хранился запасной комплект ключей, и, скорее всего, это он и был. Решив, что это Санди, я захотел немного прерваться и поболтать с ним. Механик часто заходил в ангар поработать в самое неурочное время. Я ждал, что он заглянет в офис. Но никто так и не вошел.Потом стрелка на индикаторе напряжения (я отлично помнил, как выставил ее на ноль, оставив питание только в розетке, к которой подключался мой компьютер) разом скакнула на отметку «семь». При таком напряжении можно было запустить большую часть оборудования ангара.Видимо, намечалась какая-то уборка, но зачем заниматься ею посреди ночи? Нахмурившись, я выключил компьютер и вышел из офиса. Первое огромное отверстие в крыше ангара было закрыто корпусом Ратлита — Санди — (ну и, конечно) моего корабля. Мягкий свет Стелларплекса падал из окон, идущих вдоль одной из стен, и едва освещал помещение. В глубине темнела паутина лифтов, лесов, веревок и подвесных блоков.Другие два отверстия были пусты — тридцатиметровые круги серебра сверкали на бетонном полу. Потом я увидел Санди.Он стоял в кругу света у последнего отверстия, глядя на блестящий диск Стелларплекса. Выглядел он совершено потерянным. И тут он поднял левую руку... Мне показалось, что она выглядит слишком большой. Серебристый свет засверкал на металлической рукавице. Теперь я понял, зачем ему такое напряжение.Когда Санди поднял руку над головой, его закрыла тень, и в темноте сверкнул пятнадцатифутовый коготь. Санди управлял его движением с помощью перчатки... И тут мой помощник опустил руку, поднеся ее к лицу и сжав пальцы. Повисший над ним металлический клык задрожал. Что тут происходит?..И только тут я понял: Санди собирается совершить самоубийство.Поняв это, я рванулся к колеблющемуся, готовому вот-вот обрушиться клинку, прыгнул и, дотянувшись до плеча Санди, ударил рукой по контрольной перчатке, которую он никак не решался сжать.Кажется, я говорил, что руки у меня здоровые, да и кулаки под стать рукам.Санди закричал.— Глупец! — завопил я. — Идиот, козел, придурок...Наконец мне удалось сорвать перчатку.— Что, черт побери, с тобой случилось?Санди сидел на полу. Голова его поникла. От него воняло.— Посмотри, — обратился я к нему, убирая коготь на место с помощью отвоеванной перчатки. — Если хочешь покончить с собой, спрыгни с Края. Ты бы мне пол-ангара разнес.Больше тут не появляйся и мои инструменты не трогай. Можешь размозжить себе голову в другом месте, но не здесь с помощью моей перчатки... В чем дело? Что с тобой случилось?— Я знал, что это не сработает. Не стоило и пытаться. Я знал... — Его голос смешался с рыданиями. — Но я думал, быть может... — Возле его левой руки лежал ручной видеофон.Экран треснул. И еще там был скомканный кусок бумаги.Я повернул перчатку, и коготь жужжа исчез в ножнах на высоте двадцати футов. Подойдя к Санди, я подобрал бумагу, разгладил ее. Я не очень-то хотел читать письмо, но уж так получилось. Дорогой Санфорд, С тех пор как ты уехал, дела идут все хуже, хотя не так уж и плохо. Теперь мы, не можем позволить себе даже маленьких удовольствий... Да и дети начинают забывать тебя. Бобби-Д много плакала. Она даже чуть было не уехала. Мы получили твое письмо и были счастливы узнать, что все у тебя складывается удачно, хотя Хэнк рассказал, о чем ты написал ему. Он очень беспокоился, а когда Мэри попыталась успокоить его, сказал: «Хоть я присоединился к вашей семье позже его, так что имею право сердиться на него точно так же, как вы». Это правда, Санфорд. Он так и сказал. Но он заявил так, потому что имеет долю в наших доходах. Я пишу тебе, потому что хочу, чтобы ты точно знал его слова. Особенно сейчас, когда дела идут все хуже и хуже. Ты, говорил, что сможешь прислать нам хоть немного денег. Если можешь, пришли... Хотя Лаура сказала, что, если я отправлю это письмо, она разведется с нами. Она не хочет даже слышать о тебе. Да похоже, и Хэнк не слишком-то жаждет твоего возвращения. Так что прежде, чем вернуться, ты бы все же послал денег... Ты ведь помнишь, как все плохо получилось, когда ты уезжал... А вчера мы устроили совет и решили, что не хотим, чтобы ты возвращался. Ну а если ты вышлешь денег, все может измениться. Вот такие у нас дела. Так что можешь расценивать это письмо как официальное уведомление. Но в отличие от других (именно поэтому остальные и попросили меня написать тебе) я хотел бы услышать тебя снова и сохранить тропинку, по которой ты когда-нибудь смог бы, вернуться к нам. И еще я написал, потому что любил тебя по-настоящему. В сердце моем нет ненависти к тебе. Искренне твой...
Письмо было подписано «Жозеф». А в нижнем правом углу были записаны имена всех мужчин и женщин их полисемьи.— Санди?— Я знаю, что они не примут меня назад. Мне ведь даже и пытаться не стоит, а? Но...— Вставай, Санди!— Но дети, — прошептал он. — Что будет с детьми?С другого конца ангара донесся какой-то звук. Борт корабля, исчезающий в люке, серебрился в свете Стелларплекса.На верхней площадке лесов стоял золотистый, тот самый, которого я и Ратлит подобрали на улице.(Помните, как он выглядел?) Он и Алегра поднялись на леса, пока мы с Санди боролись за обладание перчаткой. Возможно, они хотели побыстрее улететь, до того, как Ратлит устроит им скандал, и до того, как я изменю свое решение и заберу ключи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27