По условному сигналу четверо крестьян должны были поднять ее и натянуть поперек улицы, чтобы ненадолго остановить всадников. Пока лошади будут топтаться на месте, винчестер О'Райли с соседней крыши подскажет всадникам другую дорогу – под землю. Идея была неплохая, но кто мог с уверенностью сказать, что все произойдет именно так, как предполагается? Крис не был уверен, что при первых же выстрелах крестьяне не разбегутся по своим хижинам. И кто тогда будет поднимать эту сетку?
– Может быть, натянуть ее заранее? – предложил он.
– Ну тогда уж нацепи на нее красные флажки, чтобы лучше было видно, – съязвил Винн. – Никуда наши гвардейцы не разбегутся. Наоборот, если испугаются стрельбы, побоятся бегать, замрут здесь, на боевом посту.
– Думай, приятель, думай, – сказал Крис, оглядываясь. – Что мы еще забыли проверить? Думай сейчас, потом некогда будет.
– Нам надо где-то спрятать старика, который живет на горе, – сказал Винн.
– Зачем?
– Боюсь, что бандиты поднимутся к нему, когда мы их выбьем из деревни. После драки так приятно сорвать на ком-нибудь зло. Мне бы не хотелось, чтобы старик пострадал из-за того, что мы щелкнем по носу Кальверу. Кроме того… – Винн откашлялся. У него всегда першилоо в горле, когда он неожиданно для себя начинал говорить то, о чем хотел бы промолчать, но слово уже вырвалось… – Кроме того, это обязательное правило. Перед боем все гражданские лица должны быть собраны в одном месте.
– Зачем?
– Для их же собсттвенной безопасности. Кроме того, кхе-кхе, среди них могут оказаться те, кто сочувствует противнику, или его агенты, или возможные перебежчики. В общем, вполне разумное правило.
– Ты все делаешь по правилам? – спросил Крис.
– Нет, конечно. Но посоветовать-то могу?
Поднявшись по горной тропе, они остановились у фермы Старика. Крис обратил внимание, что Старик жил хотя и отшельником, но отнюдь не был аскетом и хозяйство имел вполне зажиточное. На сочной горной траве паслось с десяток крупных серых коз. По тропе перебегали нарядные цесарки, которые не преминули поднять крик, предупреждая о приближении гостей. На кукурузном поле высились густые ряды разной высоты. Поближе к дому растения были высокими и с початками, однако чем дальше уходили ряды в поле, тем моложе были побеги. Видимо, Старик высаживал эти ряды в разное время, вот только зачем?
Крис потихоньку спросил об этом Винна, но ответ получил от Старика, издалека расслышавшего вопрос.
– Здравствуйте, здравствуйте, амигос. Сразу видно городского человека. Только городской человек не чувствует разницы между молодой кукурузой и старой. А я, знаете ли, люблю молодую, мягкую… – Он смущенно улыбался, потирая седую бороду. – Вот она у меня и созревает понемногу. А много мне и не надо.
Крис посмотрел вокруг. Отсюда горы казались еще величественнее, чем из долины. Здесь, на высоте, воздух был чище и прозрачнее. Безжизненные скалы по ту сторону долины казались необычно близкими. Дальше лежала еще одна долина, и там тоже жили люди. А еще дальше высилась синяя стена далеких гор, и Крис видел отсюда, как густо они испещрены голубыми и коричневыми тенями скал, обрывов, разломов… Вершины скрывались в плотных серых облаках, а над этим слоем облаков клубились другие, они вздымались в небо, словно продолжение гор. И кто знает, что мы увидим, если поднимемся выше гор, выше облаков? Какие еще высоты?
– Красиво, не правда ли, – сказал Старик, проследив взгляд Криса. – Жить надо в горах, и как можно выше. Это полезно для здоровья и главное – для духа, для веры, в конце концов. Нескромно сказано, но я чувствую, что здесь нахожусь ближе к Богу, Надеюсь, мои чувства не связаны с возрастом. Но вы, похоже, поднялись сюда не для того, чтобы слушать мою болтовню?
– Мы хотим забрать вас с собой в деревню, – сказал Крис. – Здесь опасно оставаться.
– Нет, спасибо, – решительно отказался Старик.
– Рохас приготовил комнату для вас, – сказал Винн.
– Рохас? Да вы что? Он же замучает меня своими рассуждениями.
– Вы можете остановиться в любом доме, – сказал Крис. – Вам все будут рады.
– Они-то будут рады, – Старик ласково улыбался, словно говорил о своих внуках. – Но знаете, ведь все они крестьяне, люди земли. Они не могут говорить ни о чем, кроме удобрений и женщин. Насчет удобрений я вряд ли услышу от них что-то новое. А что касается женщин, то я перестал ими интересоваться, как только мне стукнуло восемьдесят пять. Всему, знаете ли, свое время.
– Это так, – засмеялся Крис. – Но поймите и меня. Здесь я не могу вас защитить от Кальверы.
– Не надо меня защищать. У меня уже есть защитники, – Старик, поколебавшись, добавил: – Слишком могущественные защитники. Если хотите, я могу вам их показать.
Не дожидаясь согласия гостей, он встал и прошел внутрь дома. Крис и Винн последовали за ним.
Дом Старика, сложенный из высушенных на солнце глиняных плит, примыкал вплотную к скале. Войдя внутрь, Крис обнаружил, что вместо четвертой стены в доме виднелся темный провал пещеры. Старик, пригнувшись, шагнул туда. Когда глаза Криса привыкли к полумраку, он увидел, что хозяин дома спускается в пещеру.
– Идите за мной, – раздался его голос. – Такого вы больше нигде не увидите.
Стены пещеры были ровными и высокими и уходили в черноту, свода не было видно. Но под ногами Крис ощущал гладкий пологий спуск. Впереди белела спина Старика. Через десяток шагов стало светлее, и они оказались в просторном квадратном зале с двумя горящими светильниками. По углам стояли четыре кувшина, испещренные затейливыми рисунками, в центре на невысокой колонне возвышалась каменная резная фигурка в половину человеческого роста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77