Освещая путь горящими факелами, мы прошли через деревню и оказались на узкой тропе у реки.
Рапы вокруг нас двигались мягко и неторопливо, их тела оставались невысоко над землей, они следили за поющим идолом.
Я был ужасно напуган. Можно сказать, что никогда за всю мою жизнь мне не было так страшно.
Быть окруженным стаей настолько огромных и опасных существ, которые полностью лишены жалости или милосердия и убивают без малейших колебаний.
Они были такими большими! В мерцающем свете наших факелов мускулы на их плечах и боках струились оранжевым. Они громко дышали, издавая неприятный звук, непохожий на тот, что издают лошади.
Пока мы шли по тропе вдоль реки, я оглянулся и увидел, что Лена стоит с факелом на окраине деревни и смотрит нам вслед.
Через несколько минут она исчезла из поля моего зрения, решив, как я представил, вернуться в крепость и завершить свои дела там. Мы продолжили свое путешествие к таинственному храму.
По тропе шли девять человек: Ренко, я и семь воинов, окруженные стаей рап.
Мы подошли к узкому проходу в горном склоне. Один из воинов сказал Ренко, что храм находится на другом конце прохода.
Ренко снова полил идола. Высокий звук его песни звенел в утреннем воздухе. Он вошел в ущелье, за ним, словно дети за учителем шли кошки.
Мы шли при свете наших горящих факелов, и один из инков по глупости попытался ткнуть острием копья одну из зачарованных рап, но когда он уже собирался вонзить оружие в бок зверя, она повернулась и свирепо зарычала, вынудив его остановиться. После этого большая кошка просто повернулась и продолжила свое восхищенное движение за идолом.
Воин обменялся взглядами со спутником. Рапы хоть и были зачарованы, но не были беззащитными.
Из узкого прохода мы вышли в широкое круглое ущелье. Как и говорил вождь Вилкафор, в его центре, устремившись в ночное небо, стоял самый удивительный каменный палец.
Слева от нас в стене ущелья была прорезана тропа, которую Вилкафор приказал построить своим людям. Она вилась по окружности цилиндрического ущелья, поднимаясь по кругу к каменному пальцу в центре.
Ренко медленно пошел по тропе с мокрым идолом в руках. Кошки следовали за ним. За ними поднимались инки вместе со мной.
Мы забирались все выше и выше, следуя за равномерными поворотами тропы.
В конце концов мы дошли до протянувшегося над ущельем веревочного моста, соединявшего тропу с каменным пальцем в центре огромного ущелья.
Я посмотрел на каменную башню напротив.
На ее вершине я увидел окруженную какой-то растительностью великолепную ступенчатую пирамиду, непохожую на те, что находили в землях ацтеков. На вершину внушительной трехгранной пирамиды был водружен похожий на коробку храм.
Ренко первым пересек мост. За ним одна за другой последовали кошки, неловко двигавшиеся по длинному качающемуся мосту.
Когда мне удалось перебраться через мост, я преодолел несколько каменных ступеней, которые вели к небольшой поляне.
Там находился главный вход в храм. Широкий и темный, квадратный и грозный, он зиял, приглашая весь мир войти внутрь.
Ренко подошел ко входу.
— Воины, — сказал он, и уже тише добавил, — встаньте у камня.
Семь воинов вместе со мной поспешили к камню у зияющего входа.
Ренко стоял у входа, поливая идола дождевой водой и заставляя его продолжать свою мелодичную песню.
Загипнотизированные кошки стояли перед ним, уставившись на поющего идола.
Ренко сделал шаг внутрь храма.
Кошки последовали за ним.
Он сделал еще один шаг вниз, и внутрь вошла первая кошка.
Еще один шаг.
Вторая кошка, затем третья, четвертая.
В этот момент Ренко вылил на идола всю остававшуюся в мехе воду и, бросив последний торжественный взгляд на самую ценную вещь его народа, швырнул его вниз в глубину храма.
Все двенадцать кошек побежали за ним внутрь храма.
— Камень, быстро! — закричал Ренко, выбегая из храмового входа. — Подвиньте его обратно на место!
Мы дружно навалились.
Камень грохотал о порог.
Я изо всех сил сражался с весом огромного камня. Рядом со мной возник Ренко и тоже навалился на него.
Валун начал медленно двигаться к входу. Еще несколько шагов. Почти на месте...
Еще пару... еще...
— Ренко, — где-то рядом раздался женский голос.
Мы с Ренко повернулись одновременно и увидели Лену на краю поляны.
— Лена? — спросил Ренко. — Что ты здесь делаешь? Я же попросил тебя уйти...
Лену резко отпихнули в сторону и швырнули на землю. Я неожиданно увидел стоявшего в нескольких шагах за ее спиной человека, и каждая капля крови в моих венах превратилась в лед.
Передо мной был Эрнандо Писарро.
Человек двадцать конкистадоров выбрались из растительности за спиной Лены и рассыпались вокруг с нацеленными на нас мушкетами. Свет от их факелов освещал всю поляну.
С ними были три туземца, из их щек торчали длинные острые костяные шипы. Чанки. Следопыты чанка, нанятые Эрнандо, чтобы проследить наш путь в Вилкафор.
Самым последним вышел самый зловещий человек. Он был выше и больше остальных, с длинной копной черных волос до плеч. В его левой щеке тоже торчал костяной шип.
Это был Кастино, жестокий чанка, который был в одной тюрьме с Ренко в начале нашего путешествия, и подслушал, что Ренко сказал, что идол был в Кориканче в Куско.
Конкистадоры и чанка образовали обширный круг вокруг Ренко, меня и семерых инкских воинов.
Лишь теперь я заметил, насколько отвратительно все они выглядели. Все до одного конкистадоры были покрыты глиной и грязью и выглядели сверх меры уставшими и измотанными.
Я сообразил, что это все, что осталось от легиона Эрнандо в сотню человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133