Дрожа от напряжения, дерево согнулось и приобрело форму лука. Наконец-то вершину можно было достать с земли. Геракл обвязал свободный конец львиного хвоста вокруг ствола другого дерева и вставил основание стрелы в развилку.
— Теперь приготовь топор и по моей команде руби веревку. Готов? — сказал Геракл.
— Готов! — сказал Зопирион. Юноша не осмеливался даже взглянуть в сторону Циклопа, настолько близко подошло чудовище.
— Руби! — взревел Геракл.
Юноша опустил топор и рассек веревку надвое. Дерево со свистом распрямилось, с силой выбросив стрелу…
Зопирион проснулся: корабль с силой качнуло, и он покатился по палубе, где спал, завернувшись в плащ.
«Аталанта», рассекая волны, шла по проливу меж двух скал — Харибдой и мысом Фаланфа. Позади нее лежала плоская Мессанская долина. Вместо хмурых Апеннин, врезающихся в море по всему побережью Италии, здесь лишь изредка виднелись в глубине равнины низкие гряды холмов. Впереди лежал Тарент, яркое пятно на коричнево-оливковом берегу. Полуденное солнце ярко освещало черепичные крыши, белые мрамор и штукатурку стен, коричневые хижины из необожженного кирпича.
Прямо по курсу на острове, загораживающем выход в Маленькое море, поднималась высокая скала акрополя. Остров с древним городом окружала кирпичная стена, которая поднималась над водой на несколько локтей. С правой стороны над стеной вырисовывались очертания огромного храма Посейдона с массивными дорическими колоннами.
Справа от храма Посейдона шел неглубокий Восточный пролив, доступный только для небольших судов, через него был перекинут деревянный мост. За Восточным проливом начинались предместья города, в свою очередь защищенные кирпичной стеной. Корабль вошел в порт напротив более глубокого Северного пролива.
Спустили парус. Корабль на веслах вошел в Северный пролив, направляясь в Маленькое море, одну из лучших гаваней южной Италии. «Аталанта» пришвартовалась у причала во внутренней части акрополя острова.
Когда Зопирион ступил на берег, длинные тени указывали на то, что было далеко за полдень. До дома было далеко, и он позволил себе роскошь нанять носильщика. Юноша шел вперед, опираясь на копье, как на палку и лавируя среди пешеходов. В основном это были рабы или вольнонаемные грузчики с тяжелой поклажей, иногда такой объемной, что Зопириону приходилось прижиматься к стене, чтобы освободить им дорогу. В городе стоял резкий запах пота, товаров, стряпни и гнили.
Улицы старого города, слишком узкие и кривые для гужевого транспорта, переплетались в сложный лабиринт. Мостовые были грубо вымощены известняковыми плитами и булыжником, и во многих местах были настолько избиты, что камни лежали вперемешку с грязью, мусором и отбросами. Кирпичные стены одноэтажных домов, стоящих плотно друг к другу по обе стороны улицы были практически слепыми, за исключением массивных деревянных дверей да редких крошечных окон, расположенных на большой высоте. Стены более-менее зажиточных домов были побелены, остальные же сохраняли цвет необожженного кирпича.
Пять месяцев назад Зопирион вместе с отцом представили Совете проект перестройки города в соответствии с регулярным планом, подобном тем, что были воплощены в жизнь в Пирее, Фуриях и на Родосе. Отстраиваемые заново улицы постепенно выпрямлялись и расширялись, пересекались под прямым углом, как в некоторых древних городах Востока. Но, тем не менее, единодушный протест тарентийских домовладельцев в один миг разрушил грандиозный план.
Когда Зопирион, перейдя через мост, вышел в предместья, улицы стали намного шире и ровнее. Наконец юноша он подошел к родному дому.
— Эй, кто-нибудь! — постучавшись в дверь, закричал он.
И вскоре родня чуть не задушила юношу в объятьях. Отец Зопириона был очень похож на сына, несмотря на то, что был ниже ростом и уже седой.
— Принесите вина! — крикнул он на кухню.
— Ты не простудился? — спрашивала его мать Агата.
— Расскажи о своих приключениях, — умолял брат Персей — уменьшенная копия Зопириона, только что без бороды.
— Расскажи нам о прекрасной вдовушке, провожать которую, по словам Архита, ты отправился, — попросила его сестра Фия, долговязая девчонка лет двенадцати с торчащими вперед зубами.
— Давайте по одному! — взмолился Зопирион. Наконец, они расселись по местам в уютном внутреннем дворике, слушая рассказ о том, что с ним приключилось после того, как он расстался с архонтом и его людьми.
— Я надеюсь, сынок, что твои отношения с этой девушкой были и остаются просто дружескими? — спросил отец, когда юноша рассказал о своем приезде в Мессану и приеме, устроенном семьей Коринны.
Зопирион вспыхнул, ошарашенный.
— Н-не совсем. Н-на самом деле я хотел бы на ней жениться, — заикаясь, произнес он.
— Итак, мой бесстрастный логик наконец позволил себе сантименты? Мы с матерью думали, что настанет время, и мы подыщем тебе жену. Я уверен, что в Таренте ты встретишь более подходящую невесту. Кроме всего прочего, у этой девушки, как бы сказать получше, весьма романтичная история? — он поднял руку, так как Зопирион попытался было возразить. — Я знаю, ты мне скажешь, что в этом нет ее вины. Но женитьба — слишком важное дело, ее надо обсудить со всех сторон. Здесь и без того полно риска, чтобы добавлять к нему невесту из другого города, с которым в один прекрасный день мы начнем воевать. Кроме того, подумай, насколько трудно будет нам с Ксанфом прийти к соглашению в финансовом вопросе, передвигаясь между двумя городами! — в знак явного несогласия Мегабаз резко откинул голову. — Нет, в этой женитьбе я не вижу ничего хорошего для нашей семьи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111