«Книга джунглей»

Итак, Маргарита Назарова перевернула все общепринятые представления о тиграх. И после «Полосатого рейса» продолжала делать то же…
Доверчиво раскинув руки навстречу сидящему на тумбе тигру, она, улыбаясь, запрокидывает лицо. Короткая команда — и громадный зверь в прыжке распластался над укротительницей. Мгновение — и он мягко приземляется на тумбу за ее спиной.
Все так же безмятежно улыбаясь, она зажимает в зубах кусочек мяса и жестом предлагает его четвероногому артисту. Морда зверя приближается вплотную к ее лицу, обнажаются изогнутые желтые клыки — кажется, веселой дрессировщице грозит опасность. Но нет, как осторожно и ловко берет тигр столь необычно предложенное ему угощение! Проглотив мясо и с сожалением облизнувшись, зверь возвращается на свое место. Он явно не прочь повторить трюк. Маргарита ласково подшучивает над его неумеренным аппетитом. Она держится в клетке свободно, весело болтает с тиграми. И сами тигры словно играют в веселую игру: все, вплоть до прыжков в пылающий обруч, делают с явным удовольствием.
А вот, сменив куртку и лосины на купальник, она играет с тиграми в бассейне в водное поло. И так смеется, хохочет и брызгается, будто занимается самым пустячным делом. Будто рядом ласковая домашняя кошка, а не хищник, способный одним ударом лапы переломить хребет буйволу.
«В ее номере трогают лиричность и какая-то особая задушевность», — писал о Назаровой профессор Дмитриев. Назарова никогда не подчеркивала, насколько опасна ее работа, и вообще всячески избегала рисовки. Глядя на то, как тигры повинуются малейшему ее жесту, интонации, никто и не задумывался, каким же бесстрашием и хладнокровием обладает эта хрупкая женщина.
Но каким бы легким и безопасным ни казался ее номер, все понимали, что это лишь видимость. Ведь тигры есть тигры. Часто Маргариту спрашивали — и зрители и корреспонденты, бывает ли ей когда-нибудь страшно в клетке.
— Вы знаете, нет, — говорила Назарова извиняющимся тоном. — Не бывает. Это, наверно, как на фронте — путаться некогда, надо действовать. Страшно бывает только потом, когда на досуге вспомнишь о случившемся. В клетке же на помощь приходит мгновенная реакция. Весь как-то собираешься и ощущаешь только одно: ты идешь на зверя и должен подавить его дикий порыв. Кто кого! Смелость ли это? Не знаю. Скорее уверенность. Уверенность в себе и, конечно, в помощниках, которые в критический момент всегда «остудят» зверя мощной струей воды. Мне еще очень помогает и то, что на каждом представлении среди публики сидит Константин: в случае чего он мгновенно придет мне на помощь. Может быть, еще и поэтому мне не бывает страшно в клетке.
Нет, ей не страшно было в клетке.
А вообще чувство страха Маргарите было хорошо знакомо. Сколько было историй, когда ее тигры, например, совершали побег…
Видя, как свирепые звери встают перед своей повелительницей на задние лапы, как легко и свободно балансируют они на шаре, с каким удовольствием изображают из себя живой «ковер», многие зрители думали, не слишком ли задрессировала она этих потенциальных людоедов. Может, инстинкт хищника от такой дрессировки у них и вовсе исчез?
Ничего подобного. Уж кто-кто, а Маргарита знала, какие «милые» характеры у ее питомцев. Даже у тех, которых она сама вырастила.
Однажды на гастролях в ФРГ эта кажущаяся кротость назаровских тигров позволила директору одного из германских цирков разместить зверей советской дрессировщицы в помещении, которое она считала не очень подходящим. Стены были простыми деревянными перегородками, а по соседству находились верблюды и боевые быки. Но другого помещения директор якобы не нашел.
Ночью в гостиницу, где поселились советские артисты, прибежала обезумевшая от страха служительница цирка. «Тигры вырвались!» — кричала она. В шубе и домашних туфлях Назарова кинулась в цирк. Следом в одной пижаме мчался Константиновский.
В цирке они увидели ужасающее зрелище. Ни один из зверей, находившихся по соседству с тиграми, не остался в живых. Проломив стену, тигры перервали верблюдам мышцы и сухожилия, чтобы не брыкались, и перегрызли им горло. И с боевыми быками «кроткие» питомцы Назаровой расправились не менее быстро — размозжили им головы. Маргарита не узнавала своих подопечных. Разъяренные свежей кровью, тигры вовсю дрались из-за лакомых кусков. Всегда послушного Ахилла с трудом оторвали от добычи, а малоподвижная, перенесшая рахит и потому оберегавшая себя от резких движений Лойда в азарте прыгнула почти до потолка, где в стене зиял пролом. И даже ласковый Пурш, сверкая зелеными глазами и скаля окровавленную морду, терзал бычью тушу… Вилы, струи воды, холостые выстрелы насилу утихомирили расходившихся зверей.
Прежде зоологи много спорили о том, действительно ли самки крупных хищников учат своих детей охоте или же это врожденный инстинкт. В заповедниках и национальных парках люди не раз наблюдали такое обучение. К тому же давно известно, что хищный зверь, выросший в неволе, на свободе неминуемо погибает с голоду или начинает нападать на домашний скот. И все же известно немало случаев, когда хищники, выросшие в неволе, мгновенно расправлялись с домашними животными, да так «профессионально», словно никогда не сидели в клетке, а всю жизнь охотились. Где же истина?
Все очень просто. Молодой тигр (лев, леопард, ягуар и так далее), хватая лапами жертву, инстинктивно вонзает клыки ей в шею, туда, где находятся так называемые критические точки — позвонки, трахея, яремная вена и сонная артерия. После такого повреждения жертва мгновенно обездвиживается и умерщвляется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68