– Вы знаете, что наши мелкие хозяева обычно продают большую часть урожая, а потом закупают значительную часть посевного фонда. Это позволяет погасить банковские ссуды и не тратиться на хранение. Так вот, цены на семенной фонд взлетели до небес, и если мы ничего не сделаем, чтобы сбить их к весне, то получим большие проблемы в сельском хозяйстве.
– Получим крестьянские бунты, – добавил Шебаршин.
– Есть еще «во-вторых», – напомнил Вольский. – Резко подорожали морские перевозки.
– А это с чего? – опешил я. – Летом был такой спад, что сама рентабельность судоходства оказалась под сомнением.
– Картельный сговор, – сухо ответил Вольский. – Крупнейшие судоходные компании в одностороннем порядке подняли цены. Мы заявили протест в экономической комиссии ООН, но пока он будет рассмотрен и пока по нему вынесут решение, мы успеем пойти по миру. Наши экспортеры уже несут гигантские убытки.
– А наши судоходные компании?
Вольский отвел глаза.
– Как выяснилось, большинство из них через подставных лиц контролируют китайцы, – сообщил Шебаршин.
Я ошарашенно посмотрел на него, и он тоже спрятал взгляд.
– Его Величество, Император Всероссийский, – объявил распахнувший двери гвардеец. Мы встали.
– Садитесь, господа, – государь занял свое место во главе стола. – Князь Васильчиков извиняется за задержку, его просил о срочной встрече посол Поднебесной империи. Начнем без него. Вы уже ввели князя в курс дела?
– Вкратце, ваше величество, – ответил Шебаршин.
– Хорошо. На сегодня у нас два вопроса, господа. Поиск международного преступника Ди Гоюна и борьба с кризисными явлениями, вызванными резким ростом цен на зерновые культуры и морские перевозки. К сожалению, князь, оба эти явления взаимосвязаны, – повернулся он ко мне.
– Да, ваше величество, мне уже сообщили, – кивнул я.
– Хорошо. Какие у нас новости о Гоюне, генерал? – обратился император к председателю ИКГБ.
– Появились данные, что он скрывается где-то в джунглях Индонезии, – доложил Шебаршин. – Мы проверяем информацию.
– Ваше высокопревосходительство, вы когда-нибудь жили в джунглях? – задал я наводящий вопрос.
– О чем вы, князь? Нет, конечно.
– Я расскажу вам вкратце. Джунгли – это непрерывная жара и влажность. Вокруг туча кровососов, иногда смертельно опасных. Ядовитых тварей там больше, чем в России картошки, и уже через неделю жизни в джунглях вы обзаводитесь целым зоопарком самых разнообразных паразитов. Там очень хорошо умирать. А вот жить, наоборот, очень плохо.
– Но он сам себя туда загнал, – усмехнулся Нессельроде. – Похищение подданного Российской империи, да еще такого как вы...
– Да кто вам сказал, что Гоюн в джунглях? – перебил я его.
– У нас есть оперативная информация, – повторил Шебаршин.
– Которую, как я подозреваю, подкинул вам Гоюн. Он опытный игрок и знает, как пустить погоню по ложному следу. На то, чтобы укрыться, у него был фактически месяц – гигантский срок при его возможностях.
Государь испытующе посмотрел на Шебаршина, потом на меня.
– Князь, а почему вы уверены, что Гоюн стал укрываться месяц назад?
– Потому что примерно в это время он исчез из своего поместья.
Император снова перевел взгляд на Шебаршина.
– Гоюн исчез из вашего поля зрения три недели назад, не так ли, генерал?
Шебаршин молча кивнул.
– А не провести ли серьезную проверку ваших людей, Шебаршин? – не без тени ехидства заметил Нессельроде.
– А заодно и ваших, – огрызнулся председатель ИКГБ.
– Не ссорьтесь, господа, – прервал их государь. – Значит, вы полагаете, князь, что Индонезия – ложный след. Где же нам искать Гоюна?
– Где угодно, – усмехнулся я. – Хоть на афгано-пакистанской границе.
Присутствующие за столом от неожиданности крякнули и переглянулись.
– Однако, князь, – государь разгладил усы, – такое место укрытия для Гоюна кажется мне наименее вероятным.
– Это правда, князь, – добавил Нессельроде. – Афганистан независимое государство только формально. Он целиком следует в русле нашей политики. Там размещено несколько наших баз. Пакистан – после развала США и НАТО – формально нейтральное государство. Но он давно уже действует только с оглядкой на Петербург. Позволить себе укрывать врага Российской империи в Исламабаде вряд ли решатся. Вы бы еще сказали, что он укрывается в Туркестане или Астрахани.
– Там есть много мелких исламистских групп, не симпатизирующих России, – заметил я. – А местность очень способствует тому, чтобы укрыть хоть пару полков, не говоря уж об одном пророке.
– Нами не зарегистрированы контакты Гоюна или его людей с исламистами, – неодобрительно покосился на меня Шебаршин.
– Тем более вероятно, что он прячется именно у них, – ответил я. – Поймите, оценивать поступки Гоюна, опираясь на обычную логику, невозможно. У него другая логика.
– Какая, позвольте спросить? – нахмурился государь.
– Делать то, что считают нелогичным его враги. Поверьте, это очень сильная стратегия. Так что если хотите сузить область поиска, выберите места, где наиболее вероятно появление Гоюна, и исключите их. Гоюн там не появится.
– Но, однако, если действовать просто вопреки логике, здравому смыслу, так сказать, это ничем хорошим не кончится, – проворчал Нессельроде.
– А кто сказал, что он действует вопреки здравому смыслу? – усмехнулся я. – Уверяю, во всех его поступках очень много здравого смысла и логики. Просто они лежат всегда в иной плоскости. Он не играет по правилам противника, не сражается на выбранном им поле. В этом его сила. Если у вас сильная армия, он не пойдет против вас на открытый бой, он будет разлагать ее изнутри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101