Пенсии по старости и нетрудоспособности обеспечивают все жизненные потребности и позволяют нашим старикам и инвалидам даже путешествовать по всему миру. Пособие сиротам дает возможность при наличии способностей получить высшее образование даже в самых престижных столичных вузах. Если же вы считаете, что я должен давать деньги всяким бездельникам, то увольте. Я не любитель плодить нахлебников. Более того, «Российский союз предпринимателей», сопредседателем которого я являюсь, последовательно выступает за сокращение пособий работоспособным гражданам, отказывающимся работать. И я считаю, что это правильно. В стране острая нехватка рабочих рук.
– Многие из тех, кого вы называете бездельниками, идут по пути духовного самосовершенствования, – возразила Юля.
– А почему я должен оплачивать их духовный поиск?
– Они могут сделать мир лучше.
– Интересно, как может улучшить мир тот, кто не способен обеспечить себя?
– А если их выбор – чистая бедность?
– Тогда зачем им мои деньги?
Юля ненадолго замолчала.
– Хорошо, но в мире еще очень много бедных и даже голодных, – нашлась наконец она. – Африка, Ближний Восток, Индия, Латинская Америка.
– Я и мои коллеги активно вкладываем деньги в эти районы, – ответил я. – Создаем рабочие места, финансируем обучение наиболее способной молодежи. Более того, население этих регионов само обеспечивает себя. Это важно. Я предпочитаю давать удочку, а не рыбу на пропитание. Безвозмездная помощь очень быстро порождает иждивенчество и отбивает желание работать самому. Поверьте, я знаю это не понаслышке. Кроме того, мои средства не на банковском счете лежат, а инвестированы в разные проекты, и чтобы их получить, я должен буду закрыть целый ряд предприятий. Множество людей потеряет высокооплачиваемую работу, страна лишится целого ряда высокотехнологичных производств. Пойдет ли это на пользу России, да и всему миру?
– Все у вас складно получается, – усмехнулась Юля, после небольшой паузы. – Но все же, я думаю, вы не правы. Неужели вас не беспокоит, что целые народы живут в совершенно несопоставимых условиях? Неужели вы считаете справедливым расслоение человечества на бедных и богатых?
– Каждый человек, как и каждый народ, сам создает те условия, в которых живет. Долг тех, кто более успешен, – дать шанс остальным подняться. Но тянуть кого-то за уши против его воли – бессмысленно.
– Виноват, ваша светлость, – в комнату заглянул метрдотель. – Полицейский ротмистр просит разрешения поговорить с вами по поводу инцидента на улице.
– Зовите, – распорядился я.
– Здравия желаю, – полицейский вошел в кабинет чуть ли не строевым шагом. В руках он держал папку для бумаг. – Ротмистр Антипов, следственное управление Адмиралтейского района.
– Здравствуйте, ротмистр, – приветствовал я его. – Присаживайтесь за стол. Вам заказать что-нибудь?
– Виноват, ваша светлость, я на службе.
– Но ведь на службе люди тоже едят и пьют, не так ли?
– Виноват, устав не позволяет, – ротмистр опустился на стул рядом со мной.
– Что ж, я вас слушаю.
– С вашего позволения, ваша светлость, я уже составил определенное представление о происшедшем, со слов начальника службы безопасности ресторана. Но обязан, к сожалению, так же допросить вас. Что вы можете сообщить об инциденте?
– Не было никакого инцидента, ротмистр, – улыбнулся я. – Молодые люди у входа в ресторан оказались не очень вежливы, и мне с приятелем пришлось их урезонить. Однако я не думаю, что это может стать поводом для преследования.
– Я правильно понял, что вы не намерены возбуждать против них дела? – осведомился ротмистр.
– Совершенно не намерен.
– Могу я узнать имя вашего спутника?
– Иван Хо. Актер из Китая.
– Могу я увидеть ваши документы? – обратился Антипов к Хо.
Тот молча достал зеленую книжечку жителя Российской империи и вручил полицейскому.
– Вы гражданин Китая? – Антипов раскрыл папку и начал быстро записывать в протокол данные из документов Хо. – Паспорт при вас?
– Да, я подданный Поднебесной империи, – с достоинством ответил Хо. – Паспорт я оставил в гостинице и готов представить в течение часа.
– Хорошо. Вы подтверждаете слова князя?
– Да.
Ротмистр как-то странно посмотрел на Юлю и снова повернулся ко мне.
– Я должен вас уведомить, ваше сиятельство, что... – полицейский замялся, – что пострадавшие сделали заявление, будто вы набросились на них без какой-либо причины и избили.
– Что?! – я не верил собственным ушам. – Я на них набросился?
– Точно так, ваше сиятельство. Сейчас они пишут соответствующие заявления на имя начальника Адмиралтейского УВД. Как вы понимаете, мы вынуждены будем пройти полную процедуру рассмотрения дела. Вы уверены, что не будете подавать заявления о покушении на вас?
– Нет, – отмахнулся я. – Прошу вас только сообщить об этом Морозову. Он разберется.
– Но ведь это все неправда! – воскликнула неожиданно Юля. – Мы сами напали на него.
– Простите, сударыня, – повернулся к ней ротмистр. – Вы что-то хотели сообщить?
– Да, конечно, – Юля заметно волновалась. – Мы сами напали на князя. Команду дал Косой. То есть, простите, Андрей. Я не знаю его фамилию. Он крикнул: «Бей его!» – и мы бросились на князя. Князь и его друг только защищались.
– Вы готовы подтвердить эти показания в участке и подписать соответствующий протокол? – спросил ротмистр.
– Конечно. Хоть сейчас.
– У вас имеются какие-либо документы?
– Нет.
– Тогда я могу записать ваше имя и адрес?
– Конечно. Юлия Тимофеевна Грибова. Живу на улице Генерала Юденича, дом восемь, квартира девяносто три.
– Благодарю вас, более вопросов не имею, – ротмистр закончил писать и захлопнул папку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101