- Добрый день, Владимир Семенович, что тут у вас стряслось? - спросил Шелехов, подавая майору руку.
- Скорее доброе утро, коллега, - поправил его Симонов. - Думаю, что это дело по вашей части. Хотя, конечно, и мы, и ФСБ также будем над ним работать.
- Почему по моей? - полюбопытствовал Сергей. - Вы имеете в виду гражданскую прокуратуру?
- Да, - подтвердил майор. - Сейчас вы в этом убедитесь.
Он обернулся в сторону лесопосадки и крикнул двум экспертам, разглядывающим что-то на земле.
- Ну, что там у вас, скоро будет готово?!
- Сейчас, - донеслось в ответ.
Немного спустя тот же криминалист махнул рукой.
- Готово! Можете идти.
Оба следователя подошли и уставились на землю. На небольшом пятачке сырой земли метра два на два отпечатались следы нескольких подошв и чуть смазанный протектор велосипедных шин.
- Вот, полюбуйтесь. Видели такое? Убийца приезжает на велосипеде, и следы ног. Одни тридцать шестого размера, другие тридцать девятого. Забавно, да?
- Кроссовки?
- Да, довольно новые.
- А это что? Это... - Шелехов нагнулся пониже.
- Кровь, - подтвердил Симонов. - Сержант палил с перепугу в белый свет как в копеечку, но, похоже, все-таки попал. В одном месте, - Симонов показал рукой, - крови особенно много и обрывки материи. Скорее всего пуля достала убийцу там. А еще мы имеем странное орудие убийства. Вот, посмотрите.
Они подошли к микроавтобусу, Симонов кивнул одному из экспертов:
- Ну-ка, покажи нож.
Тот молча открыл потертый дипломат и пододвинул его поближе к свету. Сергей присвистнул. Длинное, сантиметров пятнадцать в длину лезвие ножа было заточено наподобие кинжала, обоюдоостро. Но не это удивило Шелехова. Ручка ножа. Вернее, то, что было вместо нее. Сергей нагнулся поближе, разглядывая ребристую поверхность, и сказал с удивлением:
- Это же напильник!
- Да, переточенный на наждаке плоский напильник, драчовый. Судя по тому, что ручку даже не пытались скруглить, чисто метательное оружие.
- Чушь какая-то, - крутнул головой Шелехов. - Велосипед, нож, переточенный из напильника. Все как-то... странно, несерьезно.
- Еще как серьезно. - Симонов вздохнул и вытащил сигареты. Солдат-то убит. Он, видно, решил отдохнуть, присел на ящик. Темный силуэт на белой стене. Бросок на двадцать метров, затем они вырезали два ряда колючей проволоки - кусачки мы нашли чуть подальше в кустах, подползли к телу и забрали автомат.
Рядом остановилась машина. Из нее вылез кинолог с собакой, подошел к Симонову.
- Собака отработала до центра города. Благодаря крови шла хорошо, но на улице Ленинской разлилась канализация, так что... - он развел руками, увы...
Кинолог отвел в сторону явно встревоженную запахом крови овчарку.
- Плохо, - вздохнул Шелехов. - За последнюю неделю это уже третий случай хищения оружия. Были два покушения на милиционеров. Один из них убит, другой, говорят, выживет. А вот теперь еще и автомат. Сдается мне, что скоро в городе снова начнется стрельба.
3.
Чира подогнал велосипед впритирку к крыльцу, но не смог удержать равновесие. Проклятая сумка с автоматом, болтавшаяся на шее, перевесила, и велосипед с грохотом завалился набок. Падение оказалось неудачным, Понька, и до этого едва державшийся на багажнике, вскрикнул от боли и потерял сознание. Чира же настолько выдохся за время долгой поездки, что не стал вставать, а так и лежал на бетоне, тяжело дыша и прислушиваясь к тому, как внутри здания грохочет железная лестница под ногами бегущих людей. Наконец железная дверь со скрежетом распахнулась, и на крыльцо вывалила вся толпа.
- Ты что, Чира? - встревоженно спросил Глеб, склоняясь над пареньком.
Уже чуть рассвело, но еще не настолько, чтобы можно было разглядеть все детали.
- Я ничего, - ответил Чира, облизывая пересохшие губы. - Понька ранен. Уж отъезжали, когда солдаты стрелять стали. Едва его довез.
- А автомат? Удалось?
- Вон, в сумке, - Чира кивнул на свою ношу.
Глеб Москвин, высокий, худощавый парень с узким горбоносым лицом и короткой молодежной стрижкой ежиком, подхватил сумку и показал рукой на раненого:
- Берите его на руки и несите наверх.
Двое подхватили под руки безжизненное тело Поньки, тот сразу очнулся, вскрикнул, но его уже тащили вверх по крутой железной лестнице, и он снова потерял сознание. Невысокий парень, чуть прихрамывающий на левую ногу, помог подняться Чире и, прихватив велосипед, последним вошел в здание, закрыв за собой на щеколду дверь.
Наверху Глеб первым делом осмотрел рану Поньки. Все оказалось не так страшно, как ему показалось на первый взгляд. Пуля прошла по касательной, вырвав кусок мяса на левом бедре. С виду рана казалась внушительной, но, отметив цвет крови и интенсивность ее выделения, Москвин понял, что ни артерию, ни вену шальной свинец не задел. Глеб в армии как-то с полгода подменял друга-санинструктора. Теперь этот опыт ему пригодился.
- Может, перетянуть жгутом? - спросил рослый широкоплечий парень, разглядывая через плечо Москвина окровавленную ногу парня.
- Не надо, Баллон, принеси лучше из машины аптечку, - попросил Глеб.
Пока парень ходил вниз, Понька пришел в себя, открыл глаза и застонал.
- Что, больно? - спросил Чира, встревоженно склоняясь над ним.
- Да, очень. Горит... - еле выдавил тот. Лоб его покрылся испариной.
- Набейте-ка "косячок", - велел Глеб.
Папироса с анашой помогла, но когда Глеб начал обрабатывать рану, Понька просто взвыл от боли.
- Баллон, - подумав, обратился к здоровяку Глеб, - ты говорил, что твоя сегодня на дежурстве?
- Да, в ночь, - подтвердил тот.
Его подружка Ленка работала медсестрой в больнице.
- Возьми машину, съезди к ней, попроси что-нибудь обезболивающее в ампулах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55