– Кто свистел?
– Я, – призналась Дарья. – Понравилось?
Вася улыбнулся еще шире.
– Без понтов, – подтвердил он уважительно. Уж он-то знал.
Хлыстин отмахнулся:
– Брось. Такая женщина…
– Повторить на бис? – предложила Дашка.
Я легонько ее отодвинул:
– Хорошего понемножку. – И обратился к Хлысту: – Чего надо?
Таращась на Дарью, Павел Тимофеевич пробурчал:
– Про список помнишь? – Он покосился на Игната с Васей, явно прикидывая, стоит ли при них продолжать. Затем вновь прилип глазами к Дашке, хлебнул коньяка и выпалил: – Там адреса и даты. Насчет цены мы договорились. А что сегодня сделано? Ни черта не сделано. Думаешь шутки со мной шутить?
Дашка сжала мой локоть:
– Поскольку вы смотрите на меня, пожалуй, я и отвечу.
Водянисто-голубые глаза Павла Тимофеевича будто подернулись масляной пленкой.
– В принципе, не возражаю. Но позвольте вопрос: кем доводитесь вы этому… э-э… молодому человеку?
– Наложницей, – брякнула Дашка. – Он с детских лет меня развращает.
Плутоватые глазки Игната уткнулись в бокал с коньяком. Вася крякнул наподобие утки. Даже у боксера вырвался сдавленный смешок. Но Хлыстин изволил отреагировать серьезно:
– Так часто бывает… Как, простите, вас зовут?
– Даша.
– Очень приятно. А меня – Павел Тимофеевич. Так часто бывает, Дашенька, у молодых вертопрахов: поматросил и бросил. Заводят себе на стороне каких-нибудь медсестричек, школьных директрис… – Он метнул на меня уничижительный взгляд. – О вкусах, конечно, не спорят. Кто-то любит клубничку, кто-то сыр с душком. Однако мужчины солидные…
– Медсестрички, значит? – Дашка нахмурила на меня брови. – Директрисы? Всегда знала, что ты кобель.
Я постучал по стеклу своих часов:
– Ближе к списку.
– Ах, да! – спохватилась Дарья. – Насчет списка, Павел Тимофеевич… в смысле, кого там ограбить, кого замочить… – Она как бы запнулась, подыскивая слова.
Игнат с Василием вылупились на партнера по бизнесу.
– Что за дела, Павел? – осведомился Папаня.
В водянисто-голубых глаза Хлыстина собирались грозовые тучи.
– Меньше знаешь, крепче спишь, – процедил он сквозь зубы.
Дашка между тем прочирикала:
– Насчет списка, Павел Тимофеевич, полный порядок. Засуньте этот список себе в задницу. Понятно я выражаюсь для солидных мужчин?
Повисла тишина столь густая, что, казалось, ее можно резать ножом. Приоткрыв рот, Хлыстин не издал ни звука, но схватился за трость. Любопытно, как он собирался ее использовать?
– Вам, ребята, добрый совет, – обратился я к Игнату с Васей. – Держитесь от этого дяди подальше. Он прокаженный. – Я потянул Дарью из кабинета.
Хлыстин крикнул вслед:
– Береги своих баб, Француз! На улицах опасно!
Я обернулся:
– Игнат, отрежь ему язык. Личная просьба.
Папаня залпом допил коньяк.
– Видать, придется.
Мы с Дарьей шагнули к дверям, боксер уступил дорогу, и мы вышли. Остальную охрану мы также миновали без помех и благополучно покинули фирму «Стратосфера».
Возле «жигуленка» нас догнала секретарша. Решив, что она с посланием от Хлыста, я резко спросил:
– Чего ему еще?!
Она втянула голову в плечи. В карих ее глазах застыл ужас.
– Не карай меня, господин! – Она попыталась поцеловать мою руку. – Я служу ему за деньги!
Я вырвал руку:
– Жанна, вы сбрендили! Какой я вам господин?
– Вы одолели госпожу, и черт с ней! – Она вновь попыталась завладеть моей рукой, но я был начеку. – Теперь сильнее вас нет, господин! Вы властелин мира!
Мало мне было цыганки. Но, в отличие от старой гадалки, эта дамочка знала о Мангустах. И Дашка негромко произнесла:
– Закрой рот, идиотка. На нас прохожие оборачиваются.
Секретарша не отреагировала. Она искательно заглядывала мне в глаза.
– Я не была твоим врагом, господин! Я была слепым орудием!
Дашка фыркнула:
– Да ну? И сколько тебе платили за слепоту?
На нас и вправду оборачивались.
– Тихо, – процедил я сквозь зубы. – Жанна, я на вас не сержусь и отпускаю с миром.
– Но господин…
– Еще хоть раз назовешь меня господином – испепелю! Помнишь мое имя?
– Глеб. Но я не могу…
– Можешь. Ты знаешь мою тайну, но не позволишь, чтоб ее узнали другие.
Из глаз секретарши медленно уходил ужас.
– Скорее сдохну, чем проболтаюсь, – пообещала она почти нормальным голосом.
Я улыбнулся:
– Значит, мы союзники. Что ты делаешь у этого недоноска?
Она состроила гримаску:
– Деликатные поручения выполняю. Не спрашивай, какие.
– Легко догадаться, – ввернула Дарья.
Я поспешил завершить сцену:
– Жанна, во-первых, вряд ли мы еще встретимся. В любом случае, живи спокойно. А во-вторых, линяй от этого психопата: скоро я сдам его МУРу. Такие вот два пункта. Удачи тебе.
– И тебе, – окончательно оттаяла секретарша. – А что касается этого… – Она хмуро глянула на особняк. – По мне, горел бы он в крематории. – Она помахала рукой и направилась к стеклянному входу, покачивая бедрами.
Усаживаясь в машину, Дашка пробормотала:
– Господи, четыре месяца жили как люди.
– И скоро вернемся в это состояние, – заявил я, врубая мотор. – Змеиную секретаршу мы более не увидим, а Хлыста на блюдечке преподнесем капитану Сычовой. Обещаю.
Дарья промолчала. А судьба вскоре звонко сказала: «Ха!» Причем по обоим пунктам. Когда только я поумнею?
ГЛАВА 30
Вместо условленных десяти утра на явочной квартире мы оказались в полдень. Раздраженный Стас встретил нас в прихожей.
– Это называется «немного задержаться»?
Я виновато развел руками. А Дашка оправдалась:
– Бандитская разборка, Рыжий.
– Какая еще разборка? – не поверил Стас.
Мы вошли в комнату. Шторы были так же плотно задвинуты, но сквозь них ломилось полуденное солнце, и все будто повеселело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101