Пройдя назад по переулку, я пересек дорогу (на сей раз по правилам) и вновь оказался в сквере. Цыганок моих я увидел метрах в трехстах. Но что-то с ними было не в порядке. Вернее, с интересовавшей меня старухой. Шипя, точно змея, она металась из стороны в сторону и хватала воздух скрюченными пальцами. Ее молодая подруга, испуганно лопоча, пыталась ее успокоить, но старуха в ярости пиналась и царапалась. Я направился к ним вдоль сквера, но, как ни торопился, опоздал.
Пронзительно визжащая старуха – то ли кого-то преследуя, то ли, наоборот, удирая – выскочила на проезжую часть и тотчас угодила под туристический автобус, несшийся под уклон. Автобус, прежде чем успел затормозить, проехал по ней всеми колесами, оставив на асфальте кровавое месиво в лоскутах черного тряпья. Транспорт встал, образовалась пробка, послышались крики ужаса. Молодая цыганка сперва оцепенела, затем с воплями бросилась к останкам старухи. Я уже не в силах был им помочь. Оставалось лишь идти, куда шел: на стрелку в кафе «Амброзия». Тем более что и туда я уже опаздывал.
«Странная штука – судьба, – подумал я. – Интересно, как бы все обернулось, пойди я не длинным путем, а дворами. Кто знает, кто знает…» Во всяком случае, этот понедельник уже проявил себя во всей красе.
Мне было еще неведомо, что ждет меня в ближайшие часы.
ГЛАВА 3
Как ни удивительно, в это время суток бар в «Амброзии» не пустовал. Заняты были два столика, и за каждым из них сидели трое. За одним… черт его знает: братки не братки, очевидно только, что одной с ними крови. Выглядели как положено: в спортивных костюмах, двое коротко стриженных, один лысый – не придерешься. Они бесхитростно глушили водку. В час дня, в июльскую жару. Что ж, как говорится, бог в помощь.
За другим столом расположились двое нормальных вроде бы мужиков и миловидная стройная девушка, русоволосая, с модной стрижкой. Один из ее спутников, лет сорока, слегка полноватый и суровый, нетерпеливо поглядывал на часы, будто ждал кого-то. Другой, студенческого возраста, высокий и здоровенный, улыбался в тридцать два зуба, развалясь на стуле, который, казалось, вот-вот под ним треснет. Троица эта с достоинством потягивала пивко, заедая сырными чипсами.
Остальные шесть столиков были свободны, и, хоть опоздал я на десять минут, никто не встретил меня упреками. То ли сами еще не явились, то ли обиделись и ушли, что маловероятно. Ладно, решил я, мы не гордые – подождем. Я подошел к барной стойке.
– Привет, Антон! – улыбнулся я пареньку-бармену. – Как это вы сегодня без музыки?
Антон улыбнулся в ответ.
– Да вот, – кивнул он на клиентов, – просили не беспокоить. Тебе сок, как обычно?
Парень знал мои привычки. Прежде здесь работала барменша по имени Катя, но… больше не работает. Теперь мы с Антоном неплохо находим общий язык.
– Апельсиновый, – уточнил я.
– И со льдом, – уточнил, в свою очередь, бармен.
– Само собой. И главное, соломинку.
Сразу расплатившись, я сел с бокалом сока за свободный столик и попытался привести в порядок свои мысли. Но такой возможности мне не дали. Один из братков, а именно – лысый, встал и вразвалочку направился ко мне.
– Здорово! Как житуха? – проговорил он с прищуром. – Нормалек, да?
– Не жалуюсь, – отозвался я вежливо.
Лысый возвышался надо мной, держа руки в карманах. Осанка его и движения не были типичны для заурядных качков, а более подходили тренированному опытному бойцу. Его сотоварищи наблюдали за нашим диалогом, предвкушая потеху. За другим столиком девушка вела приглушенную перепалку со своими спутниками, и по сторонам никто из них особо не глазел.
– Сочком, значит, балуемся, – осуждающе произнес лысый.
– Если ты не против, – ответил я, потягивая сок через соломинку.
Он ухмыльнулся.
– А если против?
– Обсудим в рабочем порядке.
Разговор в подобном игривом тоне, похоже, перестал его забавлять, и он перешел к делу:
– Насчет выпивки подсуетишься?
Я покачал головой:
– Нельзя, вредит здоровью.
– Я в смысле водярой нас угости. Пара пузырьков – и ништяк.
– Шиш тебе с маслом.
Моя невоспитанность его изумила. Братаны за столиком приподнялись, и один из них горько меня упрекнул:
– Ты че, блин, оборзел?!
Лысый успокоил его жестом. Затем обернулся ко мне, излучая дружелюбие:
– Думаешь, я дам тебе уйти?
Я кивнул:
– Уповаю на Господа.
Эта реплика почему-то особенно его раззадорила. Прочистив горло затейливым матюгом, прямодушный мой собеседник объявил:
– Ну все, ты – труп.
Бармен Антон поспешил вмешаться:
– Сейчас охрану вызову!
Лысый тут же ему объяснил, что он сделает с его охраной, с его говеным баром и с его родней по женской линии. Девушка за столиком прервала перепалку со своими спутниками, и все трое с интересом посмотрели в нашу сторону. Елки зеленые, не многовато ли для одного дня?! Ей-богу, еще мгновение – и я в порошок сотру эту мерзкую харю с двумя его гоблинами. Стив Пирс не уставал мне вдалбливать: «Контролируй себя. Что бы ни случилось – контролируй. Ведь ты воин, черт бы тебя драл». Я стараюсь, учитель. Видит Бог, стараюсь.
– Зачем так нервничать? – сказал я лысому. – Все когда-нибудь умирают: кто раньше, кто позже. Надо ли по этому поводу стулья ломать?
– Надо! – рявкнул лысый, хватая стул за спинку. – Об твою башку!
Утихомиривать его, хвала Аллаху, не пришлось, так как в баре появились новые действующие лица: опоздавший Вася с четырьмя бугаями.
– Привет, Француз! – крикнул он с порога. – Давно тут загораешь?
Я нахмурился:
– Угадай, блин!
Лысый благоразумно оставил стул в покое. Однако наметанный глаз Василия мигом засек диспозицию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101