И черный «Мерседес» умчался без промедления.
Ямото Кае, конечно же, рванул следом. Но «Хонда» его вскоре заглохла: в ней иссякло горючее. Покинув угнанную машину, Ямото не слишком огорчился. Теперь он узнал еще кое-что важное: чокнутый толстяк положил глаз на стрелявшую в него девушку. Это интересное наблюдение можно было использовать.
Между тем Даша, склонясь над Светланой, тщетно пыталась обнаружить в ней признаки жизни. Ни дыхания, ни пульса. В полнейшем ужасе Даша собралась бежать к школьному телефону. В этот момент рядом затормозил родной «жигуленок». Выскочивший Глеб присел на корточки перед Светланой и приложил палец к ее сонной артерии.
Даша взмолилась:
– Есть хоть что-то?!
– Что у нее с горлом?
– Куроедов.
– Ясно. – Приподняв Светлану, Глеб положил ее голову себе на плечо и обнял, как ребенка.
В таком положении они застыли. Даша замерла рядом.
– Прошедшие полторы минуты казались часами. Светлана шевельнулась, закашлялась и принялась тереть горло. Вскоре кашель прекратился, и щеки Светланы порозовели. Она посмотрела Глебу в глаза.
– Вот так я упала в обморок тогда возле бара?
– Примерно, – обессиленно кивнул Глеб.
Светлана пружинисто распрямилась.
– Куда на хрен ты дела табельное оружие? А, Даш?
Даша беззвучно смотрела на нее изумрудными глазами.
Пошатываясь, Глеб добрел до «жигуленка» и плюхнулся на сиденье. Даша кинулась к нему.
– Как ты, любовь моя? – прошептала она едва слышно.
– Двенадцать секунд, – слабо улыбнулся Глеб. – Или пятнадцать, в крайнем случае.
Даша прижала его голову к груди.
– Лучше двадцать. Возьмем с запасом.
Светлана медленно стала краснеть.
– Где мой «макаров»? Ах, вот он! – она подняла пистолет с тротуара. – Даш, молодец: не растерялась.
Даша в ее сторону и бровью не повела.
Глеб встревожился:
– Стреляла, что ли?
– Как в боевике, – вздохнула Даша. – Только с нулевым эффектом.
Светлана убрала пистолет в кобуру.
– Забыла сказать, Даш… Раз уж Глеб здесь – вам обоим сразу. Сегодня Калитин звонил своим соседям насчет сынка «из сумрака». Тот не буянит больше – в дистрофии вроде и в апатии. Но бульон пьет. Нормальный то есть, куриный.
Восстановивший силы Глеб щелкнул пальцами.
– Отлично! Такова, значит, картина реабилитации. Свет, попроси Калитина каждый день наводить справки. Ладно?
Светлана бодро пообещала:
– Без проблем. – И, помявшись, пробормотала: – Даш, ты со мной не разговариваешь?
Глеб удивленно посмотрел на жену.
– С чего бы, Свет, ей с тобой не разговаривать?
Даша сухо заметила:
– Этот маменькин сынок пил «субстанцию» всего три дня. Неизвестно, как проявится ломка у тех, кто потреблял эту дрянь, к примеру, месяц.
Глеб развел руками.
– Кому-то, естественно, придется хуже. Кто им виноват, копченым?
Светлана робко приблизилась к Даше сзади.
– Хоть Стасу не говори. Пожалуйста.

Обернувшись, Даша хлестнула ее по щеке.
– Мерзавка!
Светлана сглотнула ком.
– Но зато… зато и я ему неслабо врезала.
Даша всхлипнула.
– Думаешь, я на это куплюсь, дура?!
Они обнялись.
Втянув ноги в машину, Глеб прокричал:
– Птички мои! Если вы уже закончили бои без правил, неплохо бы поесть!
Даша отстранилась от Светланы.
– Видеть тебя не могу! Поедешь к нам?
Вытирая слезы, Светлана мотнула головой.
– Лягу отосплюсь. Не бросайте меня, ладно?
Сверкая влажными глазами, Даша поводила пальцем перед ее носом.
– Никогда не смей такое говорить, поняла! Не то придушу, как Дездемону чертову! – Она шагнула к «жигуленку».
Возле красного «Москвича» Светлана обернулась.
– Как прошло на Лубянке?
– Нормально, – отозвался Глеб. – Миляга Луганский нейтрализован.
Светлана сделала торжествующий жест:
– Йес! – И забралась в «Москвич».
Их машины разъехались.
В «жигуленке», пристроив голову Глебу на плечо, Даша потребовала:
– Давай подробности.
– Сперва ты, – потребовал Глеб, – что у вас тут творится? Светка должна была вроде куроедовские квартиры проверять. Или у меня маразм?
Даша вздохнула.
– Они проверили две – пусто. Потом Стас подменил Светку и отправил ее меня караулить. Ей-богу, я уже ощущаю себя обузой для общества.
Последнее замечание Глеб проигнорировал.
– Ладно, покараулила. Каким образом она оказалась с передавленным горлом?
Вздохнув еще раз, поглубже, Даша поведала об эпической битве с Куроедовым, затем подытожила:
– Я виновата. Ты же знаешь Светку… Надо было повиснуть на ней мешком и не выпускать.
Глеб хмуро покосился на жену.
– Так и должна себя вести обуза для общества.
– Ха-ха, – сказала Даша. – Как смешно.
– Уж не до смеха. Если б не Ньюгарты, наплевал бы я на все и сотворил бы с этой мразью такое…
– И урагана в Африке не испугался бы?
Глеб притормозил на светофоре и дождался стрелки направо.
– Порой у меня возникает ощущение, – сказал он, – что ураганы, землетрясения и цунами тогда и происходят, когда я что-то делаю не так. Похоже, у меня мания величия.
Даша отстранилась от его плеча.
– Знаешь, почему до сих пор я тебя не съела? Потому что, съев тебя однажды, уже не смогла бы это повторить. – Она вновь примостилась на мужнином плече. – Так что не искушай меня без нужды, выкладывай, что было на Лубянке.
Обогнав грузовик с прицепом, Глеб хмыкнул.
– Каких только заповедей я сегодня не нарушил. Зато порезвился. – Он изложил то, что произошло в кабинете генерала Рюмина, и рассказа этого хватило до дома.
Даша, смеясь, открыла ключом дверь квартиры.
– Черт возьми, все без меня!
На кухне трезвонил телефон. Глеб снял с холодильника трубку. Вежливый голос произнес по-японски:
– Добрый вечер, Глеб-сан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103