Третьего, Андрей, не дано.
Элизабет с милой улыбкой встала, походя потрепала его по щеке, словно любимую собачку, и ушла.
Кора появилась, едва затих удаляющийся перестук каблучков. Двигалась она немного замедленно и временами чуть морщилась.
– Ну и стерва, – сказала она, осторожно опускаясь напротив Комкова. – А ты молодец, парень. Первый раз вижу самца, который не потек перед этой тварью.
– Спасибо, – скромно отозвался Андрей. Он обратил внимание, что вырос в глазах амазонки от «игрушки» до «парня». – Ты успела подслушать?
– Конечно, почти все. – Кора провела рукой по щеке, на ладони осталась кровь. Она с ненавистью глянула на колючие кусты неподалеку от беседки. – Черт, болит как… Изодралась вся, пока лезла.
– На балу она устроит какую-то знатную гадость. Это к бабке не ходи, – сказал Комков.
– Что? К какой бабке? – Кора уставилась на него с недоумением. – А-а-а! Поняла, поговорка такая… Насчет гадости ты прав… Знать бы только, что именно.
– Много вариантов? – Комков чувствовал себя отнюдь не героически. Лиза не та девушка, что бросает слова на ветер.
– Хватает… Фантазия у нее богатая. Если бы тебя хотели просто убить – нет ничего проще. Спровоцировать на балу вызов по всем правилам – и все. Измененного Верного тебе не одолеть. Ты парень шустрый, но никаких шансов. И Госпожа не сможет помочь: если все по правилам, поединок священен. Однако ты нужен ей живой и теплый. Что гораздо хуже.
– Звучит оптимистично, – пробормотал Андрей. – Что она может сделать?
– Если бы знать! – хмыкнула Кора. – Она сказала, что ты придешь к ней добровольно.
– Не хочу я к ней! – Андрей сделал испуганное лицо, и это у него хорошо получилось.
– А кто хочет… Наша Госпожа по сравнению с нею – просто душка. Если что не так – убьет, но безо всяких вывертов. А эта…
Нечто подобное Андрей уже слышал от Сархена.
– Одного не могу понять: к чему все это? На что я ей сдался? – спросил Комков. – Самый обыкновенный солдат, каких много.
– Все просто, Андрей, – сказала Кора. – Любовь. В этом все дело. Настоящая любовь редка, как бриллиант в пустой породе, особенно среди Высоких. У Светлой Госпожи никогда не было любви, только похоть и игрушки. А тут – ты. У сестры есть любовь, а у нее нет. Обидно.
– И только-то? Любовь – это, конечно, прекрасно, но…
– Не только. Любовь делает человека сильнее, лучше. А уж что она творит с Высокими… Госпожа сейчас сама на себя не похожа. Причем в лучшую сторону. К тому же если она родит от тебя – станет Великой Матерью. Это тоже нельзя сбрасывать со счетов.
– Вопрос престолонаследия?
– Ага, – сказала Кора. Она голодными глазами смотрела на столик. – Есть хочется. Я пожую, ладно?
Комков кивнул.
– Слушай, Кора, а ты разве не Высокая?
Та поперхнулась, торопливо прожевала кусок хлеба и рассмеялась.
– Нашел Высокую! Я Верная. Простой клинок. Ну, сейчас уже не простой, а старшая полусотни.
– Взводный, по-нашему. Стало быть, коллеги.
– Ага, – кивнула Кора с набитым ртом. – Они самые.
Общаться с рыжей амазонкой было легко. Солдат с солдатом всегда найдут общий язык, особенно если раньше не стояли по разные стороны. Комков чувствовал себя с ней как со старым фронтовым приятелем. Ей он задал вопрос, который его давно интересовал, но про который постоянно забывал: почему почти все здесь, на Океане, говорят по-русски. Кора объяснила, что это не по-русски говорят, а он понимает и говорит на Общем. Знание единого языка Темная Богиня вложила в его память. Но язык Высоких – тот, со множеством шипящих – нужно учить самому. Если хочешь его узнать. А потом Кора рассказала свою историю.
– Госпожа взяла меня в Маргоре. Город был в осаде больше полугода, запасов сделать не успели, конница перерезала все пути и перехватывала обозы… Потом подошла основная рать. Первый штурм мы отбили, потом второй. А затем Грасс начал правильную осаду – решил взять нас измором… Граф был тверд, – отверг все предложения почетной капитуляции, сказал, скорее издохнем, чем откроем ворота. И мы издыхали…
Лицо Коры потемнело. Мыслями она была там, в жутком осажденном городе без надежды на будущее.
– Все продовольствие, какое было, граф отобрал для войска. Там я и стала воином. Брата срубили во время вылазки, я встала на его место, чтобы не сдохнуть с голоду… Сказалась парнем – титек вообще тогда не видно было, худющая была, да и волосы обрезала… На стенах давали хоть что-то пожевать, а в городе все умерли… Сначала дети, потом остальные… А граф говорил – так надо.
Кора замолчала. Андрей поднапрягся и «заказал» кувшин виски. Он решил, что сейчас это будет лучше всего.
– Классное пойло! – одобрила Кора, пригубив бокал. – А то вина нужно хрен знает сколько выпить, чтобы в башке зашумело. А это сразу забирает…
Она выцедила бокал до дна, закусила ложечкой оставшегося фруктового салата и продолжила:
– А потом к Маргору пришла сама Темная. Госпожа то есть. К вечеру город уже пал: ей бесполезно сопротивляться. В плен нас после резни попало сотен пять душ. Большей частью мужиков, хотя были и бабы: я не одна такая умная оказалась. И тут началось: Госпожа судила нас. Графа сожгли на медленном огне: Темная сказала, что, выйдя сразу на смерть, он спас бы многих, а долгим упрямством всех погубил…
Андрей знал по книге, как выглядит подобный суд Темной Богини. Поочередно поднимались пленные на эшафот, падали к ее ногам, и она решала. Кого-то вешали, кому-то секли голову. Кому-то сохраняли жизнь. Коре повезло, ее пощадили.
– Меня зачислили в ее войско, в пешую рать. Она, конечно, сразу срисовала, что я баба, но виду не подала. На войне лучше быть мужиком, чем девкой:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123