А я еще нет.
— Майк... какого черта?.. Что ты сделал?
— Вернул свою гордость, — ответил генерал, глядя в глаза Августу.
Потом Роджерс повернулся и медленно побрел по направлению к дороге.
Услышав выстрел, экипаж РОЦа повскакивал на ноги. Теперь Роджерс мог улыбаться. И улыбнулся. Предстояло извиниться перед Филом Катценом.
Лицо полковника Августа посерело. Он приказал Мюсиканту закончить с ранеными и полковником Седеном. Затем протянул пистолет рядовой Девонн.
— Сэр, — произнесла она. — Никто ничего не видел.
Курд был убит в ходе перестрелки. Август мрачно покачал головой. — Я знаю Майка Роджерса всю свою жизнь. Он еще ни разу никому не солгал. И вряд ли изменит своим правилам.
— Его отдадут под суд! — воскликнула Девонн.
— Знаю! — рявкнул Август. — Именно это меня и волнует. Майк сделает то, что хотел сделать этот курд. Он использует суд как свою трибуну.
— Зачем? — растерянно спросила Девонн.
— Затем, — нервно вздохнул Август, — чтобы показать Америке, как надо поступать с террористами. А всему миру — что Америка не намерена больше их терпеть.
Повернувшись к подъехавшему РОЦу, полковник скомандовал:
— Все к машине! Уходим. Проклятую пещеру взорвать к чертовой матери!..
Глава 59
Вторник, шесть часов ноль три минуты вечера
Дамаск, Сирия
Эскорт из двух машин президентской службы безопасности подкатил к зданию американского посольства в Дамаске в пять часов сорок пять минут. Посла Хэвелса проводили до самых ворот, где его встретили два морских пехотинца. Катафалк доставил тела агентов службы безопасности к задним воротам посольства.
Хэвелс отправился прямиком в свой кабинет. Несмотря на застывший в глазах страх, выглядел он весьма решительно. Он тут же набрал номер турецкого посла в Дамаске и пересказал ему все, что случилось во дворце, а также сообщил, что нападение на пограничный вертолет и взрыв плотины совершили не сирийцы, а курдские террористы.
Худ всегда считал переодевания и маскировку атрибутикой шпионских фильмов и дурацких романов. И вот ему довелось прошагать по Дамаску добрую треть мили в одежде уроженца улицы Ибн-Ассакер. Другого выхода не было. Если бы его узнал хоть один журналист или политический деятель, жизни сопровождающих его двух женщин оказались бы в опасности.
В посольстве Худ немедленно попросил провести его в комнату, откуда он смог бы связаться с Бобом Хербертом. Тяжелая дверь в кабинет помощника посла Джона Лекоза закрылась, и Худ остался один. Шторы были задернуты, в кабинете царили полумрак и прохлада. Худ наконец почувствовал себя в полной безопасности. Набирая номер Херберта, он вдруг подумал, что Шарон и ребятишки могли услышать про события в Дамаске. Он разволновался и решил позвонить им сразу же после разговора с Оп-центром. Вначале нужно узнать про РОЦ.
Херберт поднял трубку после первого же гудка. Он чрезвычайно сдержанно сообщил Худу хорошую новость. Ракетный удар успели отменить. Десантники провели успешную операцию, освободили и РОЦ, и его команду. Сейчас все находятся в Тель-Нефе. Раненых курдов передали сирийским военным.
В коротком интервью Си-эн-эн руководитель армейской пресс-службы сообщил, что взрыв в пещере произошел из-за не правильного обращения со взрывчаткой со стороны террористов.
Худ пребывал в восторженном состоянии до тех пор, пока Херберт не рассказал ему о пытках, которым подвергся Майк Роджерс, и о том, как он застрелил главаря террористов.
Некоторое время Худ молчал, потом задал вопрос:
— Кто был свидетелем убийства?
— Этот вариант не проходит, — проворчал Херберт. — Майк хочет, чтобы люди узнали о том, что он сделал и почему он так поступил.
— Он побывал в аду, — задумчиво произнес Худ. — Надо поговорить с ним, когда он немного придет в себя.
— Пол...
— Я знаю, чем на него можно подействовать. На суде ему придется рассказать обо всем, что он делал в Турции и для чего. Раскрыть контакты, методы работы и многое другое.
— В интересах национальной безопасности можно провести закрытый военный трибунал.
— Пресса все равно найдет лазейку, — возразил Худ. — Они разорвут нас на части. В результате окажется под угрозой вся разведывательная работа на Ближнем Востоке. Что говорит полковник Август? Он же старый друг Майка.
— Август перепробовал все доводы, — сказал Херберт. — В ответ Майк твердит, что терроризм стал самой серьезной опасностью для Америки. И бороться с ним надо только огнем.
— Он все еще в шоке, — сделал вывод Худ.
— Его осмотрели в Тель-Нефе, — вздохнул Херберт. — Медики утверждают, что он вполне здоров.
— После таких пыток?
— Майк бывал в подобных переделках десятки раз и никогда не срывался, — ответил Херберт. — В любом случае израильские врачи уже дали свое заключение, и сам Майк утверждает, что хорошо все продумал.
Худ дотянулся до лежащего на столе карандаша и блокнота.
— Какой телефон на их базе? Я хочу поговорить с ним, прежде чем он совершит что-нибудь безрассудное.
— Ты не сможешь с ним поговорить, — сказал Херберт.
— Почему?
— Потому, что уже поздно. Худ похолодел.
— Что он сделал, Боб?
— Позвонил генералу Томасу Эспозито, главнокомандующему войск спецназначения, и признался в убийстве. Сейчас Майк находится под стражей и ждет прибытия военной полиции и юристов с военной базы в Инсирлике.
Висящие на окнах тяжелые шторы вдруг показались Худу зловещими и пыльными.
Ощущение безопасности пропало. В комнате было темно и душно.
— Хорошо, — произнес Худ. — Назовите мне варианты. Наверняка должны быть какие-нибудь варианты.
— Только один, — сказал Херберт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104