Она с раздражением замечала, что муж ее сразу повеселел и выглядит бесконечно счастливым с тех пор, как она дала ему возможность развратничать на стороне, не требуя от него выполнения супружеских обязанностей, не требуя даже, чтобы он бывал дома. Кроме того, он по-прежнему кичился своим превосходством, утверждал, что нисколько не изменился, и это была правда, — пусть Бошен, прежний рачительный хозяин, превратился в старого гуляку, которого ожидал прогрессивный паралич, но он как был, так и остался практичным эгоистом, берущим от жизни все радости, какие только возможно. Он катился по наклонной плоскости и с восторгом принимал услуги Блеза, радуясь, что нашел смышленого и работящего человека, который, сняв с его плеч непосильное бремя, в то же время добывал деньги для его, Бошена, развлечений. Констанс знала, что муж собирается взять Блеза компаньоном в дело и даже получил уже с него крупную сумму, чтобы заткнуть дыры, оплатить долги, которые он скрывал от жены, — результат неудачных сделок и грязных похождений. Сидя с закрытыми глазами в карете, она растравляла свои раны, ей хотелось кричать от бешенства, хотелось броситься па Шарлотту, на эту молодую женщину, на эту любимую жену и плодовитую мать, отхлестать ее по щекам, выцарапать ей глаза.
Потом она вспомнила о Дени. Зачем его повели па завод? Неужели и этот тоже начнет грабить? Правда, Дени, хотя он и не имел пока никакого положения, отказался работать вместе с братом, считая, что двоим на заводе делать нечего. Он обладал солидными познаниями в области механики и лелеял тщеславную мечту стать руководителем большого предприятия; благодаря своим знаниям он как неоценимый советчик всякий раз появлялся на заводе, когда там разрабатывали модель какой-нибудь сложной сельскохозяйственной машины. Констанс, однако, тотчас же отогнала мысль о Дени: этот не внушал ей серьезных опасений, на заводе он человек случайный и, быть может, вскоре обоснуется где-нибудь на другом конце Франции. Ею снова завладела мысль о Блезе, до того назойливая, что у нее даже дыхание сперло, и вдруг се осенило: если она поспеет на завод раньше мужчин, то сможет повидаться с Моранжем наедине, наведет его на разговор и выведает то, что от нее скрывают. Разумеется, он, как бухгалтер, знает, что Бошен намерен взять компаньона, даже если контракт еще только в проекте. И она нервно пошевелилась, сгорая от нетерпения поскорее добраться домой; а Моранж, она в этом не сомневалась, разболтает ей все тайны, коль скоро она может им вертеть как угодно.
Когда карета проезжала по мосту, Констанс выглянула из окна:
— Господи, как плетутся лошади!.. Хоть бы дождь пошел, может, голове станет полегче...
Она надеялась, что, если начнется ливень, мужчины вынуждены будут переждать его где-нибудь в подворотне и она выиграет время. Подъехав наконец к заводу, она приказала кучеру остановиться, не удосужившись даже доставить свою спутницу до флигелька.
— Извините меня, милая, вам ведь только за угол завернуть.
Когда обе они вышли из кареты, Шарлотта, приветливо улыбаясь, взяла Констанс за руку.
—- Ну конечно, и тысячу раз благодарю. Вы так любезны... Прошу вас, передайте мужу, что вы меня доставили в целости и сохранности: с тех пор как я опять в положении, он все время беспокоится за меня.
Констанс пришлось волей-неволей улыбнуться в ответ и пообещать выполнить просьбу, да еще выразить при этом свое дружеское расположение.
— До свидания, до завтра.
— Да-да, до завтра, до свидания.
Прошло уже восемнадцать лет с тех пор, как Моранж потерял свою жену Валери, и девять лет после смерти дочери Рэн, а он все еще выглядел так, словно несчастье постигло его только накануне, по-прежнему носил траур и вел уединенную жизнь, замкнувшись в себе и разговаривая с людьми только в случае крайней необходимости. Впрочем, он оставался примерным служащим, исправным и педантичным бухгалтером, который являлся в контору, ни на минуту не опаздывая, целый день работал, словно пригвожденный к своему креслу, к тому самому креслу, в которое он усаживался каждое утро без малого тридцать лет; обе его жены, как он с нежностью называл своих дорогих покойниц, унесли с собой всю его волю, все его честолюбивые замыслы, а ведь было время, когда он мечтал ради них добиться успеха, высокого положения в обществе, роскошного и беспечного существования. Сам он, дважды осиротев, снова поддался своим слабостям, стал безвольным, робким, как ребенок, и единственным его желанием было умереть в этом привычном темном углу, в неприметных ежедневных трудах, которые он выполнял покорно, как лошадь, которая от зари до зари ходит по кругу, вращая барабан молотилки. Однако люди поговаривали, что у себя дома, в квартире на бульваре Гренель, которую он упрямо отказывался сменить, старик вел загадочную жизнь маньяка, ревниво храня от всех какую-то тайну. Служанке было приказано никого не впускать. Да и она сама толком ничего не знала. Если Моранж еще терпел ее присутствие в столовой и гостиной, то категорически запретил ей переступать порог его бывшей супружеской спальни и комнаты Рэн, куда имел право входить лишь он один. Он запирался якобы для уборки, но никто не знал, что он там делает. Это был словно неведомый миру храм, единственным жрецом и ревностным служителем которого был он один. Тщетно пыталась служанка заглянуть туда хотя бы одним глазком, тщетно подслушивала она у дверей, когда хозяин запирался там в свободные дни: она ничего не слышала, ничего не видела. Ни одна душа не могла проведать ни о реликвиях, которые хранились в этих святилищах, ни о том, какие обряды он отправляет, чтобы почтить память дорогих покойниц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235