— Подожди, Николя, мой хороший, дай я тебя еще раз поцелую... А когда ты вернешься? — спросил Бенжамен.
— Никогда, мой маленький Бенжамен. Мальчик вздрогнул.
— Никогда?.. О, это же так долго! Вернись, вернись когда-нибудь, чтобы я мог тебя еще раз поцеловать.
— Никогда, — повторил Николя, сам побледнев как полотно. — Никогда, никогда.
И он поднял на руки брата, у которого из глаз хлынули слезы.
Настала минута расставания, и каждый ощутил ее как разящий под корень удар топора.
— Прощай, братишка!.. Прощайте, прощайте все!
И когда Матье напутствовал завоевателя, в последний раз пожелав ему победы, Бенжамен, ослепший от слез, в отчаянии бросился к матери и зарылся в складках ее платья. Она страстно обняла его, словно охваченная страхом, что он тоже может уйти. Только он один остался теперь в родном гнезде.
III
А на заводе Констанс, полновластная хозяйка роскошного особняка, ждала, что принесет ей судьба, ждала двенадцать долгих лет, ждала упрямо и напряженно, с ужасом взирая на то, как рушится вся ее жизнь, все ее надежды.
И все эти двенадцать лет Бошен по-прежнему катился вниз по наклонной плоскости к неизбежному концу. Он достиг последней степени падения. Все началось с обычных проделок гуляки, за измены изгнанного из супружеской спальни; потом пошли уличные связи, и так как по взаимному соглашению с женой Бошен постоянно обманывал природу, он приобрел привычку удовлетворять свои непомерные аппетиты на стороне, совсем перестал возвращаться домой и жил у девок, которые подбирали его на тротуаре. Он остановил свой выбор на двух таких особах, тетке и племяннице. По их словам, он сошелся с обеими и окончательно губил себя в объятиях этих дам, все еще ненасытный в свои шестьдесят пять лет, — жалкое подобие человека, которому суждено испустить дух на ложе наслаждений. И этому человеку, превратившемуся в развалину, вечно не хватало денег, ибо, состарившись, он стал транжирить направо и налево, швырял громадные суммы, лишь бы предотвратить скандалы, — неизбежный финал грязных похождений. Теперь он совсем обеднел, получал лишь ничтожную часть постоянно возраставших доходов с процветавшего предприятия.
Неутоленная гордыня Констанс больше всего страдала от этого позора. С тех пор как Бошен потерял сына, он окончательно опустился, думал лишь об удовлетворении своих прихотей и перестал интересоваться делами завода, превратившись в попрошайку. К чему бороться, когда нет больше наследника и некому расширить дело, дабы оно процветало ж приносило огромные доходы? И вот Бошен по частям передавал завод в руки Дени — своего компаньона, становившегося постепенно единственным хозяином дела. При своем поступлении Дени, согласно договору, имел лишь одни пай из шести, составлявших стоимость Е доходы завода, к тому же Бошен оставил за собой право через некоторое время выкупить и этот пай. Но он не только не сумел его выкупить в обусловленные договором сроки, но вынужден был уступить молодому человеку еще один пай, дабы расплатиться с некоторыми долгами весьма неприятного свойства. Потом это как бы вошло в привычку: каждые два года Бошен уступал
Дени очередной пай, третий пошел вслед за вторым, затем пришла очередь четвертого, пятого, и теперь у бывшего хозяина оставался даже не целый пай, а лишь ничтожная часть его, всего каких-нибудь сто тысяч франков. Да и это было просто видимостью, ибо Дени выделил эту сумму Бошену лишь затем, чтобы иметь повод выплачивать ему ренту, которую он, впрочем, самолично делил между Бошеном и Констанс, выдавая ей ежемесячно половину.
Констанс была полностью в курсе дела. Она знала, что завод, по существу, может перейти в руки сына ненавистных ей Фроманов в тот самый день, как тот пожелает выбросить оттуда прежнего владельца, который даже не появлялся больше в цехах. Правда, в соглашении имелся пункт, по которому можно было выкупить все паи сразу, до того как договор будет расторгнут. Уж не эта ли безумная надежда, вера в чудо, в спасителя, который свалится с небес, помогала Констанс так упрямо и непреклонно держаться в ожидании перемены? Двенадцать лет напрасного ожидания и постоянных разочарований, казалось, нисколько не поколебали ее уверенности, что, вопреки всему, наступит и на ее улице праздник. В Шантебле зрелище торжества Матье и Марианны еще могло исторгнуть из ее глаз слезы; но она тотчас взяла себя в руки и жила с той поры в надежде, что какое-нибудь непредвиденное событие докажет, сколь права она была, воздерживаясь от рождения второго ребенка. Она, пожалуй, и сама не могла бы сказать, чего она хочет; она просто решила не умирать, прежде чем несчастье не поразит эту чересчур разросшуюся семью, и тогда все будет оправдано — и смерть ее сына, лежавшего теперь в могиле, и окончательное падение мужа, и все те беды, которые она сама накликала на себя и которые подтачивали ее жизнь. Хотя сердце ее исходило кровью, тщеславие бунтовало в ней и не позволяло признать себя побежденной. Вот она и ждала возмездия судьбы в своем роскошном особняке, который теперь, когда она жила в нем одна, казался слишком просторным. Пришлось расстаться с прежним образом жизни, и она переселилась во второй этаж, где и сидела целыми днями безвыходно в обществе старой служанки, единственной оставшейся у нее из всей челяди. Вся в черном, словно в вечном трауре по Морису, вечно на ногах, как бы застыв в высокомерном молчании, она никогда не жаловалась, хотя глухое раздражение подтачивало ее сердце, сжимало его как в тисках и она задыхалась иной раз от тяжелейших приступов, которые скрывала от всех. Она чуть было не рассчитала свою старую служанку, когда та позволила себе побеждать за Бутаном, и не принимала врача, не желая лечиться, твердо веря в то, что будет жить до тех пор, пока не умрет ее надежда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235