И кавалер у вас будет подходящий. А они тем временем перейдут на следующую ступень. Там уже наверняка заговорят... А нет, что ж... еще есть двенадцать ступеней...
Одэ говорил и одновременно знаками руководил своей "прилюдией".
Один из "капюшонов" отодвинув от стены какое-то кресло, оббитое блестящими желтыми пластинками, и стал прилаживать к нему провода и металические приспособления. Другие "капюшоны" возились со своими арестованными, приготовляя их к чему-то...
- После девочки ваша очередь, мадмуазель. Или может быть...
"Лучше смерть", - подумала я, - "чем доставаться этим палачам. Этот негр... Нет, нет!... Все что угодно... Впрочем, это ведь только прелюди я... А пыток мне не выдержать..."
Меня бил озноб, по спине бегали мурашки, на лбу выступили капли холодного пота.
На мгновенье я представила себе, как меня будут растягивать на этой "кровати", на груди и животе этого чудовища, а мерзавец Одэ...
"Нет, этого я не выдержу!"
Голова стала заволакиваться туманом, я почувствовала, что скоро упаду в обморок.
- У меня затекли руки и кружится голова, - пробормотала я. - Дайте мне воды.
- Вы будете говорить?
- Да, только отпустите меня.
Очки Одэ торжественно блеснули. - Освободите ее! - приказал он.
И вот мои руки свободны, пальцы шевелятся...
Возле кровати возня прекратилась в ожидании приказаний Одэ и только высокий японец не в силах был оторваться от насилуемой им беспомощной жертвы...
В этот момент я заметила близко ко мне приблизившегося солдата в капюшоне. То ли он недавно вошел, то ли он был один из группы ранее вошедших, я не знаю, но бросив на него мимолетний взгляд я заметила у него неприкрытый капюшоном рассеченый подбородок.
"Боже!" - Я чуть не уронила кинжал, который нащупала и сжимала под своим кимоно.
"Спокойно, спокойно!" - успокаивала я себя.
Одэ поднес к моим губам стакан с водой.
Несколько глотков освежили меня.
В голове прояснилось.
- "Человек с рассеченым подборотком мой друг, но помочь мне он не сможет. Его жертва для меня будет бессмысленна. Она мне не нужна!"
- Ну как, мадмуазель? - торопил меня мерзавец.
"А вот сейчас узнаешь!" - подумала я. - "Один удар ему, другой себе. Только бы успеть."
Ноги плохо держали меня, но присутствие человека с рассеченным подбородком как-то поддерживало меня.
Приблизившись вплотную к Одэ, как бы желая сообщить ему что-то, я собрала все свои силы и вонзила ему кинжал в живот... Но вытащить его уже не смогла...
Одэ зашатался и с хрипом упал. Один из палачей с кривым ножом в руке бросился на меня...
Падая и теряя сознание я еще видела поднятую руку человека с рассеченным подбородком и слышала его предостерегающий крик:
- Только живую!
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Еще один пролог
Сумерки еще не наступили, но с западной части неба надвинулись закрывшие солнце тучи, стал накрапывать дождь и в комнате потемнело.
В голове Амины, тонкие пальцы которой бегали проворно по клавишам портативной "Тайпрайтер", зашевелилась мысль: "Зажечь свет или еще..."
В дверь постучали.
- Да, да! Войдите!
В комнату вошел Хаяси, неторопливо прикрывая за собой дверь и внимательно оглядывая помещение.
Амина вскочила со стула, наклонила голову в знак приветствия и замерла, в ожидании разрешения сесть и продолжать работу. Но тот час вслед за этим ее глаза широко раскрылись, выражая полное недоумение.
"Что это значит?" - мелькнуло у нее в голове. - "Совершенно не объяснимый стук в дверь... Насмешка что ли? Это нерешительное топтание хозяина у двери своего номера... Пьяный?"
Амина бросила робкий пытливый взгляд на входившего в комнату Хаяси, но плохое освещение не позволило ей уловить что-нибудь особенное на его лице. Да и времени не было на внимательный осмотр, так как Хаяси окинув ее проницательным взглядом, сделал рукой приглашение садиться. И спокойно направился к противоположной стене, где вдоль маленького столика стояли кресла.
"И жест странный..." - думала Амина, усаживаясь за машинку. Ее пальцы вновь забегали по клавишам, но сразу же сделав несколько ошибок, она вынула испорченный листок, вложила новый, с которым однако повторилось та же история.
Неясное беспокойство, овладевшее Аминой мешало ей работать. Правда, ее приучили ничему никогда не удивляться. Так было в спецшколе в Токио, так было в "конторе по вербовке" так было и здесь, в Филадельфии, когда Хаяси привез ее месяц назад в качестве секретаря-машинистки Окамуры, представителя торговой фирмы "Мидаси и К".
Необычная деятельность Хаяси-Окамуры повседневно сталкивала ее с неожиданными сюрпризами, опастностями. Она много знала, вела секретную переписку, ведала секретными досье, при ней не особенно стеснялись беседовать о делах, ничего общего с комерцией не имевших, но... если бы сейчас, сюда в номер отэля ворвался бы целый отряд полиции, то вне всякого сомнения, она удивилась бы этому куда меньше, да и вообще удивилась ли? чем тому, казалось бы, совсем ничтожному факту - необычайному поведению ее хозяина Хаяси.
"В конце концов, что же здесь особенного?" - успокаивала она себя. "Ну не так вошел, не так и не там сел... Ну и не говорит ни слова... Нет! Все таки... и одет... Такого костюма я не видела у него... и сидит...".
Амина делала ошибку за ошибкой и комкала листы, нервничала, и уже задумала было спросить разрешения зажечь свет, как вдруг дверь без стука распахнулась...
В комнату вошел Хаяси!
Впоследствии, Амина, призналась, что в тот момент она впервые узнала, что такое столбняк. Она помнит только, что застыла совершенно неподвижно на своем стуле и на имела сил, пошевелить хотя бы пальцем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83