Дамоклов меч
Композитор Аркадий Фаустов, личность в музыкальном мире известная,
в возрасте сорока двух лет составил завещание. Дело, как говорится,
житейское, все под Богом ходим, и если у тебя за годы жизни накопилось
какое-никакое имущество, то почему б не распорядиться им по здравом
размышлении самому, не перекладывая столь щепетильной задачи на плечи
близких. Это уж такое наше бескультурье да нищета, а в развитых стра-
нах дело поставлено четко, да и в нашей России в былые времена успева-
ли вовремя позаботиться о наследниках.
Но наследников у композитора не было, если не считать законной жены
Дианы Фаустовой; на ее имя и было отписано все, что полагалось. Другое
дело, что умирать композитор не собирался - по крайней мере, в обозри-
мом будущем, поскольку находился, как уже сказано, в цветущей поре
жизни, на пике успешной карьеры при классическом артериальном давлении
130 на 70.
Отписано же, или, как говорили в старину, отказано, было супруге
Диане Фаустовой, согласно завещанию, все движимое и недвижимое иму-
щество, как-то: дача в Перхушкове под Москвой, дача в Гульрипши близ
Сухуми, машина "Волга", а также - и это, видимо, было главным - все
права на созданные, исполняемые, в том числе и будущие, сочинения ком-
позитора. Завещание удостоверялось подписью и печатью государственного
нотариуса.
Вопрос - зачем понадобился этот документ при вполне здоровом, проц-
ветающем композиторе, к тому же, добавим, лишенном суеверий, - заслу-
живает отдельного рассказа.
1
Все главные события в жизни Аркадия Аркадьевича, повороты его судь-
бы, улыбки и гримасы фортуны, словом, все мало-мальски замечательное,
что с ним происходило, было прямым следствием или, лучше сказать, про-
изводным его характера. Если верно, что характер - это судьба, вот
наглядное подтверждение! Году в шестьдесят седьмом все ведущие партий-
ные власти обратили свое внимание на Союз музыкантов, решив в духе
времени освежить его руководство. Требовался человек новый, молодой,
ни в коем случае не функционер, не чиновник, а скорее наоборот - как
бы свободный и неуправляемый, само собой разумеется, талантливый, та-
кой, кто был бы и для музыкантов своим, ну и, разумеется, не чужим для
начальства. Кому пришло в голову поставить на этот пост Аркадия Фаус-
това? Чей изощренный ум сочинил для этой роли именно его? В кабинет с
секретаршей, с четырьмя телефонами - этого легкомысленного пижона,
острослова, анархиста, ни разу никуда не явившегося вовремя, вдобавок
слабого по части женского пола, короче говоря, субъекта, совершенно
неподходящего с точки зрения поставленных задач...
Телефоны были: один городской через секретаршу, другой - прямой,
для друзей, третий - внутренний, а четвертый, под названием вертушка,
с четырехзначным номером, приобщал своего владельца к заповедному ми-
ру, где все как бы знали друг друга и могли сообщаться напрямую, как
свой со своим, и Аркадий, таким образом, входил в это четырехзначное
число, оставаясь, как уже сказано, своим и для нас, в чем, собственно,
и заключалась хитрость.
Автором идеи был некто Кузин Василий Васильевич, ныне всеми забы-
тый, а в то время могущественный куратор, то есть человек, присматри-
вавший с аппаратных высот за музыкой и музыкантами, мастер своего де-
ла, знавший всех и вся. Тут была своя проверенная механика: прежде чем
представить кандидатуру начальству, следовало убедиться, что не будет
осечки со стороны самого кандидата, то есть получить его косвенное
согласие, после чего проговорить вопрос наверху, и уж тогда само на-
чальство, в случае положительного решения, приглашает кандидата на бе-
седу и сообщает ему как новость свое предложение.
Уговаривать Аркадия не пришлось. И не то чтобы он так рвался к
власти или желал для себя выгод. Выгоды, конечно, последовали, но в
тот момент он про них, право слово, не думал. Скорее всего, он и вовсе
не думал о последствиях, то есть сказался опять-таки характер, о чем и
идет у нас речь. Начальством Василия Васильевича была известная в ши-
роких кругах Екатерина Дмитриевна, эффектная женщина, любимица целого
поколения интеллигентов, они с Аркадием понравились друг другу, и воп-
рос решился.
Забегая вперед, добавим, что начальству не пришлось раскаиваться в
этом как бы неожиданном выборе: Аркадий Аркадьевич оказался совершенно
на месте. Он не строил из себя большого босса, демонстративно оставал-
ся со всеми на "ты", был доступен, отзывчив и по-прежнему острил и
подшучивал, в том числе и над своим начальственным положением. И
по-прежнему ему не было равных, когда на каком-нибудь капустнике или
даже официальном вечере, в неофициальной его части, он садился за ро-
яль и выдавал свои бурные импровизации - пародии на именитых коллег.
Тут уже и сами живые классики - а классики наши были еще живы - пока-
тывались со смеху, утирали слезы и аплодировали.
С годами он несколько потяжелел, стал осторожнее, узнав, к примеру,
что оброненное им невзначай слово имеет теперь некоторый вес и надо
быть осмотрительнее в своих оценках, поскольку музыканты, как и прочие
люди искусства, весьма чувствительны к похвалам как в собственный ад-
рес, так и в адрес коллег, и тем более к критике. Но он легко справ-
лялся с такими и не такими проблемами, и годы спустя, когда победа де-
мократов враз отрешила от руководящих должностей таких, как он, и
пришло время посчитаться, оказалось, что у Аркадия Фаустова почти нет
врагов, а тех, кого он успел облагодетельствовать, наоборот, множест-
во, что, однако, не удержало его в кресле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20