- Температура, атмосфера и другие физические характеристики
делают их абсолютно пригодными для жизни. Но их флора и фауна примитивны,
будто прошло менее миллиарда лет с тех пор, как они вылупились из
водоворота слипшейся звездной пыли и частиц. Но они не так молоды. Просто
после прихода Орды они начинали все с нуля, с простейших форм жизни в
океане.
- Подобные планеты пригодятся вам для заселения людьми, если вы
переживете Орду, - уточнил высокий.
- Но, как вы сказали, даже если я пойду с вами, то это не изменит
ровным счетом ничего, - сказал Майлз. - А если останусь, наш мир может
оказаться среди тех, которые Орда пропустит по той или иной причине.
- Совершенно верно, - подтвердил низенький. Оба они апатично смотрели
на Майлза. - Но, как я уже говорил, нам дорого время. Вам надо дать ответ
немедленно.
Майлз повернулся и посмотрел в окно спальни, которое также выходило
на узенькую полоску травы во внутреннем дворике. И на монолитную бетонную
стену. Он осмотрел ее и не заметил ни маркировочных знаков, ни неровностей
поверхности. Ничего; гладкая безликая стена. Майлз холодно отметил, что
столь же безлика и безразлична его реакция, когда он думает о мире вокруг
себя. Вопреки тому, что говорила Мэри, вопреки тому, что думали эти
инопланетяне, ценность для него составляли не люди... а картины.
Совершенно неожиданно, буквально из ниоткуда, "выпрыгнула" мысль и
вцепилась ему в глотку так, что перехватило дыхание. Если планету
разрушат, если людей на Земле уничтожат, что произойдет с его живописью?
Его охватило понимание того, что на карту поставлено не только
продолжение его занятий, а, скорее всего, принципиальная их возможность.
Зачем он останется здесь и будет рисовать, отказавшись пойти с этими
двумя, если появится Орда и сотрет его мир, а вместе с ним и его картины?
У него не было выбора. Он должен защитить нерожденные призраки своих
будущих картин, даже несмотря на тот потенциальный риск, что он никогда не
сможет их нарисовать.
Он стремительно повернулся к двум чужакам.
- Хорошо, - согласился он. - Я - с вами.
- Отлично, - отозвался невысокий. Согласие Майлза изменило выражение
их лиц и тон голосов не более, чем все остальное, сказанное им.
- Что я должен делать? - спросил Майлз. - Я думаю, мы отправимся на
ваш корабль?
- Мы уже находимся на корабле, - сказал невысокий. - Мы оказались
здесь сразу же после вашего согласия присоединиться к нам.
Майлз огляделся. Комната не изменилась. Полоска травы и дальняя стена
дворика за маленьким окном остались прежними. Он обернулся и увидел, что
двое пришельцев вышли из спальни не в гостиную. Он последовал за ними и
остановился. Охранники исчезли, и на том месте, где находилась дверь в
пентагоновский коридор, сейчас была только голая стена. Инопланетяне
подождали, пока он придет в себя.
- Видите? - через мгновение спросил невысокий.
- Нет двери, - с глупым видом констатировал Майлз.
- Мы не пользуемся дверьми, - сказал пришелец. - Вскоре и вы не
будете. Эта квартира будет вашей, пока мы не доставим вас к Боевому
Порядку. А сейчас, если вы вернетесь в спальню, мы начнем ваше обучение.
Они прошли в спальню и встали около кровати.
- Сейчас, пожалуйста, ложитесь на спину.
Майлз выполнил просьбу.
- Пожалуйста, закройте глаза.
Майлз так и сделал. Он лежал с закрытыми глазами, ожидая дальнейших
указаний. Ничего не происходило. Он открыл глаза, как ему показалось,
только через несколько секунд. Двое пришельцев ушли.
За окном спальни дворик заполнила ночь. Тьма царила и в комнате,
закрыв проем полуоткрытой двери в гостиную. У Майлза было ясное чувство,
что он закрыл глаза буквально на мгновение, на самом же деле прошло
довольно много времени. Его охватило желание встать и разобраться, но в
тот же момент оно прошло. Он почувствовал сильную апатию и умиротворяющую
усталость, как будто весь долгий день занимался тяжелой физической
работой. Наравне с усталостью он чувствовал также и покой. Словно в тумане
он ощущал, что в нем произошли какие-то огромные перемены, но постель,
обещавшая покой, и усталость, поглотившая и скрывшая его, мешала понять,
что же произошло.
Кроме того, он чувствовал, что достиг успокоения. Всеподчиняющая
тихая колыбельная уюта и спокойствия, казалось, окутала его, настойчиво
потащила за собой вверх, подобно гребню волны в бесконечном ласковом
океане. Он миновал гребень волны и медленно заскользил вниз в следующую
ложбину. Тьма надвинулась на него. Он подчинился убаюкивающему ритму.
Сознание медленно покидало его, и он почувствовал, как опускается в
глубокий и естественный сон.

Проснувшись во второй раз, Майлз увидел, что за окнами его спальни
наступил день или его подобие. Обычный желтый, а не красный дневной свет
наполнял "колодец" дворика. Он оглядел комнату и увидел двух инопланетян,
стоящих рядом с кроватью бок о бок и наблюдающих за ним.
Постепенно Майлз начал приходить в себя. Он чувствовал себя
совершенно иначе: удивительно легко и собранно. Исчезновение привычных
мелких неудобств и ощущений заставило его внимательно всмотреться, а
осталось ли у него прежнее тело.
Осталось. Он лежал на кровати, завернутый или одетый в одежду из
какого-то металлически блестящего, серебристого материала, плотно
облегавшего и закрывавшего все тело, кроме рук и лица. Его тело никогда не
испытывало подобных ощущений, равно как и мозг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53