Джим заморгал, но,
поразмыслив, решил, что все просто: вино и чадящее пламя свечей сыграли
дурную шутку с его зрением и воображением. Странное ощущение быстро
исчезло, и он уже не мог поручиться, было ли оно вообще.
Он оглядел остальных, но никто, похоже, ничего не заметил, вот только
Дэффид пристально смотрел на Джима.
- Превосходно, - обрадовалась Геронда. - Все решено.
- Это неверное решение, - вмешался Дэффид. - В моей семье от отца к
сыну и от матери к дочери на протяжении многих поколений передавался дар
восприятия и истолкования предостережений. Только что пламя свечей
нагнулось, хотя воздух в зале был спокоен. Это дурное предзнаменование. Я
против похода на сэра Хьюго.
- Арагх вселил в тебя страх, - напомнила Даниель.
- Я не напуган. Но, как и волк, я не рыцарь, чтобы идти на приступ и
захватывать замки.
- Я сделаю из тебя рыцаря, - пообещала Даниель. - Когда ты станешь
рыцарем, твоя девичьи страхи и предрассудки как рукой снимет.
- Постыдись, Даниель! - перебил Жиль. Его лицо потемнело. - Не смей
злословить о благородном звании рыцаря.
Дэффид резко поднялся на ноги.
- Ты насмехаешься надо мной! - воскликнул он. - Я люблю тебя и лишь
поэтому присоединяюсь к отряду. А сейчас лучше пойду прогуляюсь по лесу.
Мне необходимо побыть наедине с самим собой, - и он вышел из зала.
- Господа! - жизнерадостно обратился к оставшимся Брайен. - Изгоним
прочь мысль о злом роке! Наполним кубки? Согласие достигнуто. За пленение
сэра Хьюго и захват его замка!
- И за долгие, мучительные пытки! - добавила Геронда.
Они дружно выпили.
Ранним утром на следующий день выступили в путь. Арагх так и не
появился, но к отраду разбойников Жиля примкнули сорок воинов из
Малвернского замка и других владений де Шане. Геронда страстно хотела идти
с отрядом, но чувство долга и необходимость оставаться в замке, чтобы
присматривать за владениями отца, победили жажду мщения. Она осталась.
Ухода, они еще некоторое время видели стоявшую на стене замка Геронду, а
потом деревья скрыли ее силуэт.
Утро выдалось облачным, как в тот день, когда они шли на приступ
замка Малверн. Но сегодня облака не рассеялись, а сгустились, заморосил
дождь.
Путь их пролегал через редкий подлесок, перемежающийся полянами,
потом тропа пустилась под уклон и вывела к мелким озерам и болотам.
Набухшая влагой колея стала вязкой и скользкой. Отрад разбился на группы и
растянулся на добрые полмили.
Серая унылость дня повлияла не только на темп марша: постылая пелена
дождя вызвала раздражение и злость. Те, кто следовал пешком, - разбойники
и сорок воинов из Малверна - медленно передвигались по липкой грязи,
укрывая лица от ветра и дождя луки и мечи были зачехлены. Грубые шутки,
издевки, ругательства, которыми обычно перекидывались разбойники,
прекратились. Редкие недовольные реплики адресовались исключительно погоде
или дороге. Цену победы солдаты оценивали возможным количеством убитых и
раненых. Обстановка давно накалялась: люди до хрипоты спорили об избитых,
азбучных истинах войны.
Даже на предводителей похода подействовала резкая смена настроения.
Жиль хмурился, Даниель язвила направо и налево, а Дэффид упорно лез в
бутылку. Казалось, что весь отряд почувствовал некое зловещее
предзнаменование.
Джим переместился в голову колонны. Он оказался одним из тех
немногих, кого не поразила эпидемия повальной хандры. Брайен на Бланшаре
оставался жизнерадостным, по-спартански невозмутимым и стойким. Казалось,
что для него не существовало ни неразрешимых вопросов, ни мучительной
дилеммы: палящее солнце или ураганный снегопад, реки вина или крови, -
слишком поверхностно, слишком мелко, чтобы обращать на это внимание. Можно
было подумать, что Брайен, даже вися на дыбе, будет шутить со своим
инквизитором.
Джим сообщил ему о настроении отряда, сделав акцент на поведении
предводителей.
- Не бери в голову, - ответил Брайен.
- Но сохранить единство отряда крайне важно. Представь, что Жиль
неожиданно решит уехать и уведет с собой разбойников. Мы останемся с
сорока воинами Малверна. И, я подозреваю, добрая половина из них ничего не
смыслит в военном искусстве.
- Жиль так не поступит, - возразил рыцарь. - Он знает, какое
богатство достанется ему и его парням в цитадели Хьюго. И он дал слово! А
джентльмен всегда держит свое слово!
Даже если мы можем положиться на Жиля, - добавил Джим, - то возможны
трения между Даниель и Дэффидом, причем ее отец не останется в стороне.
Дэффид с каждой милей все больше погружается в себя, а остроты Даниель
становятся все злее. Наверное, нам не следовало брать ее, хотя у кого
хватит мужества открыто отказать Даниель?
- Без нее валлиец не пошел бы.
- Да, - признался Джим. - Но, согласись, воин из девушки никудышный.
- Откуда такая уверенность? - спросил Брайен. - Ты видел, как она
стреляет?
- Только в тот день, когда ее стрелы едва не убили нас. И еще в
разграбленной деревне. Согласен, с луком она умеет обращаться.
- Позволь уточнить, - заметил рыцарь. - Даниель стреляет из
стофунтового лука не хуже, чем добрая половина лучников из отряда Жиля.
Джим заморгал от изумления. Много лет назад, еще в колледже, он
некоторое время баловался стрельбой из лука. Начинал он с сорокафунтового,
а остановился на шестидесятифунтовом; хотя он и не считал себя слабаком,
это был его предел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90