Глаза, глядевшие на него из
полуночной черноты мохнатой морды, внимательно, пронизывающе изучали его.
Мог ли такой держать в плену человека - по причинам, которые приписывала
ему Красотка?
Но у Билла не было возможности подумать над этим вопросом. Гемноид
уже обращался к нему, глядя поверх мохнатого плеча Холмотопа; голос его,
хотя и не столь низкий, как у дилбиан, был тягучим и густым, словно
тяжелое масло, вытекающее из огромного кувшина.
- Мюла-ай, к вашим услугам, - пробулькал гемноид с каким-то зловещим
весельем.
Он говорил по-дилбиански, и это заставило Билла, проявив
бдительность, ответить на том же языке - и не совершить ошибку, заговорив
на языке людей или языке гемноидов, который он изучил под гипнозом.
- Или Брюхо-Бочка, как меня здесь называют наши друзья, - продолжал
Мюла-ай. - Я журналист и нахожусь здесь, чтобы написать серию статей об
этом очаровательном народе. Что привело сюда вас, мой юный друг-человек?
- Билл Уолтхэм, - осторожно ответил Билл. - Я здесь в качестве
участника нашего сельскохозяйственного проекта в деревне Мокрый Нос.
Мюла-ай действительно мог быть журналистом, но, без сомнения, и
секретным агентом - для гемноидов это в порядке вещей.
- Только участника?
Мюла-ай издал хлюпающий звук, будто бочку патоки опорожнили в
глубокую цистерну. В этом звуке чувствовалась насмешка, он как бы
приглашал остальных пошутить вместе с ним над Биллом. Любовь к жестокости,
насколько знал Билл, была характерна для гемноидов. Их культура скорее
превозносила ее, нежели порицала. Оказаться объектом шутки Мюла-ая, какой
бы она ни была, не слишком приятно. Почувствовав себя нелепо, Билл
освободил ноги от ремней упряжи Холмотопа и, соскользнув вниз, оказался на
полу.
Теперь, стоя лицом к сидящим Мюла-аю и Костолому, Билл мог смотреть
на гемноида чуть свысока и глаза в глаза Костолому.
- Присаживайся к моему столу, Кирка-Лопата, - прогремел предводитель
разбойников. Тон был официальным, слова прозвучали как приказ. - И ты
тоже, Почтальон.
Без колебаний Холмотоп плюхнулся на свободный табурет. Билл
вскарабкался на другой и оказался между Костоломом и массивной фигурой
Мюла-ая, на лице которого, напоминавшем маску Будды, все еще блуждала
насмешливая улыбка. Сидевший напротив Холмотоп, единственный союзник
Билла, казался далеким и пассивным.
Алые языки огня, красноватые отблески на голых закопченных балках над
головой, громадные фигуры, окружавшие Билла, внезапно вызвали у него
ощущение, что он провалился в преисподнюю, населенную черными гигантами и
странными чудовищами. На мгновение его охватило чувство собственной
беспомощности. Ситуация показалась ему непосильной - физически,
эмоционально и даже профессионально. Он поспешно повернулся к Костолому.
- Как я понял, у тебя здесь находится Коротышка - Коротышка по имени
Грязные Зубы?
В течение долгих секунд разбойник молча смотрел на него.
- Что ж, да, - ответил Костолом. Затем неожиданно мягко добавил: -
Она появилась здесь недавно, и я думаю, все еще где-то поблизости. Она
говорила мне вчера, что пока не собирается уходить - нравится мне это или
нет.
Он продолжал пристально смотреть на Билла, расстроенного собственной
неосторожностью и прямым ответом Костолома. Пока Билл приходил в себя,
Костолом заговорил снова:
- Но не будем сейчас об этом, Кирка-Лопата, - сказал предводитель
разбойников, все гак же удивительно мягко. - Самое время поесть и выпить.
Чувствуй себя как дома. Сначала пообедаем. Потом поговорим.
Билл видел, что Мюла-ай все еще улыбается, явно наслаждаясь его
смущением и замешательством.
- Что ж... спасибо, - сказал Билл Костолому.
К столу подошли две дилбианки с огромными деревянными блюдами - в них
было что-то напоминавшее то ли вареное, то ли жареное мясо, громадные,
неправильной формы коричневые куски чего-то похожего на хлеб - и с
большими деревянными сосудами для питья.
- В чем дело, Кирка-Лопата? - мягко спросил Костолом, пока деревянные
сосуды наполнялись темной жидкостью, чем-то вроде пива. - С едой и питьем
все в порядке, верно? Вгрызайся.
- Вполне, - эхом отозвался Мюла-ай с маслянистым кудахтаньем, набивая
свой вместительный рот хлебом и мясом и поднимая деревянную кружку. -
Лучшая еда на многие мили вокруг.
- Не совсем, - ответил Костолом, с той же обманчивой мягкостью
обращаясь на этот раз к гемноиду. - Я думал, я тебе говорил. Красотка -
лучший повар в этих краях.
- О да, да, - поспешно согласился гемноид, громко сглатывая и
лучезарно улыбаясь разбойнику, - конечно. Как я мог забыть? Как бы все это
ни было вкусно. Красотка готовит много лучше. Ну конечно!
Костолом, додумал Билл, обладает железным кулаком внутри бархатной
перчатки, судя по реакции гемноида. Взгляд черного разбойника снова
обратился к Биллу, и тот поспешно начал жевать кусок мяса. Ладно, подумал
он, кто не рискует, тот не выигрывает.
Разговоры стихли, не только за главным столом, но и по всему залу, по
мере того как дилбиане приступали к серьезному процессу поглощения пищи.
Выглядело это с человеческой точки зрения достаточно устрашающе. Билл
никогда не считал, что ест мало, - в Школе Выживания его упрекали как раз
в обратном. Но в сравнении с дилбианами и гемноидом его возможности едока
казались смешными.
Для начала на его деревянной тарелке оказался кусок вареного мяса
весом фунтов в шесть-восемь и не меньше двух караваев хлеба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71