4
Он двинулся навстречу двум охранникам. Она заспешила вслед за ним,
стараясь не отставать.
- Как они? - спросил он старшего из двоих, молодого старшину,
которому было лет тридцать - тридцать пять на вид.
- Тихо, - ответил старшина. - Мы потеряли двадцать восемь человек
сразу после старта, но больше пока никто не погиб. - Он заметил выражение,
исказившее лицо Уллы. - Извините, мисс, но это происходит всегда. Сразу же
после старта, когда они наконец понимают, что они теряют прошлое
безвозвратно, многие из них просто сдаются.
- Они кончают жизнь самоубийством? - Улла чувствовала себя
отвратительно. - И вы им позволяете?
- Не многие. Я имею в виду, что те, кого мы потеряли, - просто
сдались и умерли, - ответил старшина. Затем он повернулся к Марку: - Разве
это не так, пограничник? Мы не могли бы ничего сделать, даже если бы и
хотели.
- Но остальные... - прошептала она.
- Люди действуют согласно приказу, а приказ гласит - оставить всех
остальных в покое, - произнес Марк. - Нет никакого смысла заставлять людей
жить, когда они этого не желают. Так или иначе, если бы тебе и удалось
сохранить им жизнь сейчас, они бы все равно вскоре погибли, как только
очутились в Колониях. Охранник, а какой там сейчас цикл? Сна или
бодрствования?
- До конца цикла бодрствования еще примерно полчаса, - ответил
старшина.
- Принесите списки, - сказал Марк. - Я бы хотел просмотреть их.
- Да, сэр.
Старшина сделал пару шагов к панели в стене коридора и вытащил
небольшую коричневую коробку микропленки, с автоокуляром для ускоренного
просмотра. Все это он передал Марку. Второй стражник уже отпирал тяжелые
металлические замки противопожарной двери. Один за другим они открывались
с мягким хлопком, стукаясь о звукопоглощающую облицовку коридора. Наконец,
когда открылся последний замок, охранник распахнул дверь, и старшина,
передавший списки, поднял винтовку, чтобы прикрывать вход, когда Марк
вошел внутрь. Улла торопливо направилась вслед за ним.
- Одну минуту, мисс. - Второй охранник преградил ей путь рукой. -
Пассажиры не допускаются. Извините.
Марк оглянулся через плечо.
- Скажи им, кто ты.
- Улла Шовелл, - произнесла она. - Мой отец - адмирал-генерал Джэзет
Шовелл.
- И она будет находиться внутри под моей защитой, - добавил Марк. -
Хорошо?
Охранник замешкался на какой-то момент, затем опустил руку и отошел в
сторону.
- Хорошо, - сказал Марк. - Тогда закройте за нами дверь, но один из
вас пусть идет с нами и прикрывает нас с тылу.
- Да, сэр.
Старшина, с винтовкой наготове, проследовал за Марком и Уллой, когда
они прошли через дверь в большую, ярко освещенную секцию корабля. Сейчас
они стояли на самом верху длинной, покрашенной в зеленый цвет
металлической лестницы. Коврового покрытия здесь не было. Они стояли и
смотрели вниз, на длинные ряды двухуровневых нар, располагавшихся
параллельно друг другу, в восемь рядов, и с потолком высотой футов в
восемьдесят. Широкие проходы между рядами контрастировали с близостью
сдвоенных нар, между которыми было что-то около пяти футов - достаточно
едва лишь для того, чтобы с того места, где сейчас стояли Марк и Улла, они
могли разглядеть пространство между каждой последующей парой нар, вплоть
до саман последней пары, в дальнем конце отсека, где взгляд останавливался
на переходящей в потолок металлической стене.
Верхнюю часть стены занимал лозунг. Это был не временный лозунг, а
монументально выдавленные в металле слова. Все три слова состояли из букв
высотой футов в десять и шириной фута в два и сияли сверху вниз для
колонистов своим собственным светом:
АДАПТАЦИЯ ИЛИ СМЕРТЬ!
Дверь позади Марка, Уллы и старшины, сквозь которую они вошли, снова
с шумом закрылась. С этой стороны не было звукопоглощающего покрытия, и
грохот разбежался во все стороны и отдался эхом по секции колонистов на
борту "Вомбата".
Этот звук заставил всех людей внизу повернуть глаза к его источнику.
Мужчины и женщины, разведенные по нарам лишь в соответствии с их
лотерейными номерами, смотрели на них с тех мест, где они стояли, сидели
или лежали в сорока футах под непрошеными гостями. Уставились на
вторгшихся представителей "высшей касты", к которой они все когда-то в
равной степени принадлежали. Улла замешкалась, почувствовав на себе
давление такого количества глаз, но Марк уже начал спускаться по открытой
винтовой лестнице вниз, к полу отсека. Глубоко вздохнув, она последовала
за ним.
Большинство разговоров внизу прекратилось при звуке захлопывания
двери, но, когда они начали спускаться по винтовой лестнице, разговоры
возобновились, пока не слились в один монотонный шум, отдававшийся легким
эхом от высоких металлических стен. Пока они спускались по лестнице, шум
висел в этом слегка пахнущем дезинфекцией воздухе, словно монотонное
бесконечное гудение племени людей, запертых в тюремной камере со времен
динозавров.
У подножия лестницы находились две двери, ведущие в туалеты для
противоположных полов. Марк резко постучал по каждой из них.
- Будьте любезны, все вернитесь на свои нары! - подбодрил он.
Взяв записи в левую руку, он подошел к проходу между двумя рядами нар
и пошел по нему, всматриваясь в лица колонистов и время от времени
сверяясь с записями, касавшимися личных биографий. Улла в молчании
следовала за Марком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65