– Лоб в лоб сошлись.– Дыра невелика, ударили раз пять-шесть, не больше. – Воевода, примерившись, встал в пролом. Несколько бревен страшной силой вынесло из общего ряда, и, сломленные посредине, они половинчато щерились острыми сколами в сторону заставы. – Двое в ряд, не больше. Двое с этой стороны, двое с той.– Потом еще двое, – процедил Моряй. – И еще двое. Человек десять-пятнадцать полегло у ворот. А внутри крепости совсем нет стрел!– Вот они продавили. – Перегуж спрыгнул наземь и мрачно огляделся. – Хлынули внутрь, растеклись по заставе. Семеро наших парней полегло справа от ворот, двенадцать – слева. А стрел нет потому, что был туман. Туманище. Своих бы не подстрелить.– Тощий Пес. Я знавал его. Несколько раз видел в Сторожище. – Щелк склонился над бойцом, на котором не осталось живого места. – Одна, две, три, четыре… Поймал четыре меча и три ножа.– Глотка. – Моряй склонился еще над одним телом. – Семь ран. Пять мечей и два ножа.– Чужаков не видно. Уходя, трупы забрали с собой. – Перегуж огляделся. – Ни одного не забыли. Хотя кровищи… как будто зарезали стадо быков.– Да так и было, – хмуро бросил Моряй. – Бычье забили.Подошел Барсук.– Сосчитали всех. Пятьдесят два бойца, девять баб… – Дружинный замялся. – Трое мальцов.– Никого не пощадили! – Моряй зло сплюнул.Перегуж со Щелком переглянулись.– А где двое последних, пятьдесят третий и пятьдесят четвертый?Барсук пожал плечами:– Не знаю. Если нет среди мертвых, значит, куда-то забились. Померли в какой-нибудь пыльной дыре.– Ищите, – приказал воевода и жестом отпустил Барсука.– Много парней полегло у дружинной избы и там… – Щелк показал на дальний конец заставы, где стену подпирала приступка, весьма похожая на лестницу.– С дружинной избой понятно – там прятались бабы и дети, заставные стояли насмерть, – скривился Перегуж. – А у той стены…– Дружина прикрывала гонца или гонцов, что должны были уйти за стену и добраться до ладейки, – подхватил Моряй.– Те самые пятьдесят третий и пятьдесят четвертый. За мной!Дровье сносили во двор крепости. С наступлением темноты заполыхают погребальные костры, и пятьдесят два воина, девять жен и трое отроков навсегда обретут упокоение. Тела пока не трогали – воевода не велел, – лишь молча проходили мимо и скрипели зубами от бессильной злобы. Приступка, с которой гонец или гонцы должны были высигнуть за стену, скорее молнии унестись в рощу, а там, запутав след, уплыть в рыбацкой ладейке на большую землю, представляла собой настоящее поле брани. Семнадцать человек лежало у нижней ступени, и сколько на этом же месте должно было покоиться оттниров, Перегужу и остальным приходилось только догадываться.– Гляди, полуночный меч. – Из-под горы тел за самый кончик рукояти Щелк потянул выщербленный клинок. – Весь в зазубринах…– За стену! – Мельком оглядев меч, воевода первым поднялся по ступеням, а за ним, обходя убитых, поднялись Моряй и Щелк.
– Когда порубили заставных, оттниры припустили следом за гонцами. – Спрыгнув со стены, Перегуж показал на вытоптанную площадь под самой стеной. – Человек двадцать.Щелк мрачно присвистнул и покачал головой. Нет, гонцы не имели никакой возможности выжить. Наверняка раненные в схватке внутри крепости, они слабели с каждым шагом, а сзади, по горячим следам бежала свора распаленных кровью полуночников. Двадцать свирепых мореходов – это не шутка даже для свежих бойцов.– Они уходили этой дорогой, – кивнул воевода под ноги. – А за ними неслась бешеная стая. И, сдается мне…– Что?– Оттниров тоже порубили за здорово живешь. Широко кровищей расплескались, очень широко. Слишком широко для двух гонцов. Уходим дальше!Следопыты спустились по склону холма, пошли по низинке и, почти не глядя под ноги, уверенно двинулись к лесу. Ломать глаза, даже в клочковатом тумане, вовсе не приходилось: измятая трава и широкий кровяной след правдиво рассказывали все, что знали.– Тут кто-то из находников споткнулся и лежал довольно долго. – Перегуж показал на кровяное пятно, значительно большее, чем все виденное раньше за стеной. – Оттого и натекло изрядно.– Но поднялся и побежал дальше. – Щелк закусил ус. – Живуч, с-собака!Вошли в лес. Листвяной навес уполовинил и без того скудный свет, поэтому пришлось кланяться в пояс, чтобы разглядеть под ногами следы. А через сотню шагов ждала первая неожиданность, если за таковую не считать полностью истребленную заставу – под корягой, в яме от вывороченного древесного ствола обнаружилось тело находника без малейших признаков жизни – от уха до уха на шее зиял разверстый зев.– Чистая работа! – С довольством в голосе Перегуж обозрел рану. – Аккурат поверх доспеха.– И готов поставить на кон собственную голову, этот труп не последний, – усмехнулся Щелк.– Даже спорить не буду! – Моряй первым подхватился и унесся дальше по следам.Через полсотни шагов нашли еще двоих. Вместо правого глаза одного из них чернела запекшаяся дыра, как раз по форме мечного лезвия, голову второго страшным ударом раскроило надвое – шлем валялся рядом, а со лба на затылок через самую макушку пролегла тонкая трещина в потеках высохшей крови.– Ай, красавцы, – зацокал от восторга старый воевода. – Ай, молодцы! Знал Волочек, кого отряжать в гонцы!– Все равно не успели бы доплыть, – покачал головой Моряй. – Виданное ли дело – рыбацкой ладейке тягаться с большой ладьей?– Может быть, гонцы и опоздают. – Перегуж огладил бороду. – Но кто-то должен остаться в живых и сказать, как все было. Не-эт, что ни говори, гонец нужен всегда. Глядите… туда, за дерево! Мне кажется или на самом деле что-то лежит?В несколько прыжков перемахнули древесный завал, и за большой корабельной сосной следопыты потрясенные замерли – у дерева, привалясь к стволу, сидел мертвый оттнир и пустыми глазами таращился в полутемную чащу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25