– Сомневаюсь, что он захочет, – ответил Оуэн, – но я бы съел чего-нибудь, дружище Чам. Постарайся и приготовь чего-нибудь получше, примерно на троих. А где капитан Ларр? Может, он позавтракает со мной, раз уж мой друг не может составить мне компанию.
– А, капитан… они уже откушали, – сказал Чам. – Запустили тарелкой мне в голову и сказали, чтобы я скормил все акулам. Потом посмотрели на солнце и пошли на свою койку, на носу, так что, наверное, теперь мы их часа два не увидим. Может, дама составит вам компанию, сэр?
Оуэн уставился на старика.
Через минуту он овладел собой и спросил:
– Дама? И что же это за дама, говори, старая ты свинья.
– Как? Та самая дама, что ваша честь изволили пригласить с собой в путешествие, для удовольствия, я полагаю, на что такие важные господа имеют полное право, тогда как простые честные матросы вынуждены проводить всю жизнь без женской ласки, которая облегчила бы им их тяготы…
– Что это за женщина? –заревел Оуэн. Чам слегка отступил, но уже не мог остановиться.
– Честному матросу остается только надеяться, что между плаваньями ему удастся найти где-нибудь в порту потаскуху и что она не украдет все его деньги. Между прочим, деньги, которые тяжело даются… Так что, сэр, дама будет с вами завтракать, или нет?
– Я сейчас убью этого бормотуна, – сказал Оуэн и вдруг дернул себя за бороду. – Черт побери…
Потому что в это мгновение дама появилась на трапе, ведущем с верхней палубы: она была в моряцкой куртке с капюшоном и держала мешок, который бросила на палубу. Это был весьма тяжелый мешок, и Оуэн понял, что дама оказалась здесь совсем не случайно.
– Ты… – Оуэн потерял дар речи и затряс головой. В ответ ему сверкнула улыбка Зельзы. Она посмотрела на свой мешок.
– Ты позволишь мне войти, рыжебородый? – ласково спросила она. И бросила Чаму. – Завтрак мне бы не помешал. Я провела ночь на палубе, в матросской куртке, и у меня разыгрался аппетит.
Беззубо улыбаясь, кок исчез в надстройке, где у него горела плита. Оуэн взял мешок Зельзы, вошел в каюту и швырнул его на койку. Она смиренно последовала за ним.
– Ты. – Он обернулся к ней, и глаза его яростно блеснули.
– Я узнала о готовящемся плавании от пьяного матроса, который отказался участвовать в таком безумном, как он сказал, предприятии, – тихо сказала Зельза. – К тому же кое-что я прочитала у тебя на руке. Поэтому я пробралась на корабль, как раз перед отплытием. По твоей руке я увидела, что тебе нужна будет помощь, спасение. Моя помощь.
– Но ты мне не нужна, цыганка, – хрипло ответил Оуэн. – Я не хочу, чтобы ты… плела вокруг меня свою паутину. Мне следовало бы вплавь отправить тебя обратно.
– Это верно, ты не принадлежишь мне, гахьо, –сказала Зельза, – ты принадлежишь ей. Женщине из волшебного сна… но твоя жизнь связана с моей. Ты это скоро увидишь.
Кайтай приподнялся на локте со своего места и, моргая, смотрел на них.
– О небесный медведь, как можно так громко каркать, когда человек страдает, – сердито проговорил он. – Оуэн, ты что, и цыганку свою с собой взял?
– Великая праматерь!!! – заорал Оуэн. – Она не моя, и я ее не брал!
Зельза улыбнулась.
– Тебе плохо, желтолицый? – спросила она.
– Я чувствую себя хуже, чем великий прародитель после того, как он проглотил мистическую ящерицу, – пробормотал Кайтай и вновь убрал голову под одеяло. Зельза быстро вышла из каюты, а Оуэн остался сидеть, опершись подбородком на руку и нахмурившись.
Через несколько минут появился Чам с подносом и кастрюлей, из которой валил пар. За ним шла Зельза: она аристократическим жестом отпустила старого кока, и тот, хихикнув, засеменил к двери. Цыганка налила полный стакан дымящейся жидкости из кастрюли и подошла к койке, где лежал Кайтай.
– Сядь, желтолицый, и выпей это, – повелительно сказала она.
– Ух! – произнес Кайтай, принюхиваясь. – Адское зелье. Воняет тухлой рыбой.
– Пей, – приказала Зельза. Сделав страшное лицо, Кайтай осушил стакан.
Спустя минуту его физиономия стала удивленной.
– Фу-фф! – сказал он, отирая рот. И чуть позже добавил: – Подействовало.
– Для всего есть своя травка, – невозмутимо сказала Зельза. – Есть трава от морской болезни, есть от бесплодия женщин и кобылиц, и даже имеется травка для не очень активных жеребцов. – Она посмотрела на Оуэна, а тот побагровел и с силой хватил кулаком по столу так, что подпрыгнула тарелка с едой.
– Поди ты к черту, женщина!
– Нет, рыжебородый, я не стану давать это зелье тебе, – ответила она. – И поешь. Похоже, старик довольно неплохой повар.

6

– Плыть придется довольно долго, даже при таком благоприятном ветре, – проговорил Оуэн, поглядев на раздутый парус. – К тому же у нас не хватает гребцов, и, если ветер спадет, мы будем дрейфовать и ждать. Но пока…
– Я никогда не видал в этих краях такого сильного и ровного западного ветра, – откликнулся Ларр, щурясь на заходящее солнце. Он держал перекрестный глубиномер, ожидая, пока свинцовый боб, качаясь, установится на нужной высоте. – Мы на прямом курсе, сэр.
– Это хорошо, – сказал Оуэн, – я не такой любитель мореплавания, чтобы посвятить этому остаток жизни.
– Там, куда мы плывем, вы будете искать сокровища, верно ведь, сэр? – Острый взгляд Ларра впился в Оуэна.
– Никаких сокровищ, – отвечал Оуэн. – Мы везем э-э-э… так сказать, послание, которое попросил доставить чародей Мирдин Велис. Мы отвезем его и вернемся назад. Вот и все.
– Добираться так далеко, в необитаемые земли… ради одного только послания? – Ларр с сомнением покачал головой.
Оуэн посмотрел на капитана и понял, что тот не верит ему. Ларр может быть опасен, если он рассчитывает на добычу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52