Я едва мог сдержаться, когда мы покинули «Приют» и вышли на дорогу к Сент-Обри.
– Вы меня удивляете, Холмс. Бои на стульях! Андаманские острова! Какая чушь. Как я появлюсь перед своими пациентами или милейшей миссис Хадсон, имея репутацию драчуна из бара?
– Дорогой Ватсон, я сомневаюсь, что эта история станет известна за пределами «Приюта». А жаль. Вы были великолепны. Это достойный результат, кроме того, вы вытащили нас из довольно неприятной истории. Давайте теперь ускорим шаг, потому что нам предстоит еще поймать в сеть кое-какую рыбешку.
Холмс торопливо зашагал в сторону города. Я семенил за ним, подстегиваемый любопытством.
– Зачем мы заходили в этот грязный паб? Слова Лотара Гридли не соответствуют фактам.
Губы Холмса сжались в тонкую линию.
– Все зависит от того, какие факты мы будем рассматривать. Племянник очень небрежно говорил о страховке, и это наводит на мысль, что у Эймоса Гридли были другие источники доходов, кроме антикварного магазина. Он был скуп, но располагал средствами. Лотар также признал, что старик путешествовал – факт, который был нам неизвестен раньше. Значит, он мог быть и в Стамбуле и в клубе «Нонпарель». Мы также знаем, что у покойного был шрам на руке.
– Как вы догадались об этом?
– Полезно быть сведущим в истории преступлений. Цепкая память тоже помогает.
Хотя я сделал еще несколько попыток, мне больше ничего не удалось выведать у Холмса. Похоже, мой друг занялся разработкой плана действий. Мне, откровенно говоря, действовать больше не хотелось.
Когда мы добрались до главной улицы, обсаженной старыми дубами, стало видно крыльцо «Кроссбоу». Я заметил на нем Витерспуна и констебля Дэнкерса, поджидавших нас. Витерспун махнул нам рукой и оба спустились к нам навстречу.
– Мы уже начали волноваться, – сказал медицинский эксперт.
– Извините, мы с Ватсоном залюбовались окрестностями, – ответил Холмс. – Если я смогу теперь посмотреть на магазин Гридли, мы покончим с делом бывшего антиквара.
– Нет ничего легче. Вот он. – Констебль Дэнкерс указал на здание в георгианском стиле на другой стороне улицы. Он казался раздраженным и невыспавшимся, но все же охотно подошел к двери под вывеской «Антиквариат и мебель» и вытащил из кармана ключ.
Когда мы вошли в большую темную комнату, Дэнкерс уверенным шагом прошел к двум высоким окнам и отдернул шторы. Дневное солнце осветило горки и шкафы, набитые столярным инструментом. Я отметил отсутствие антикварных вещиц и безделушек и решил, что торговец держал свой товар в другом месте.
Холмс лишь мельком взглянул на комнату и повернулся к провожатым. Лицо его окончательно утратило признаки благодушия.
– Я вижу, что покойный Эймос Гридли мало занимался антиквариатом, но много ремонтировал, переделывал и реставрировал.
Дэнкерс кивнул:
– У Эймоса были золотые руки.
– Естественно. Двадцать лет назад в Девоншире жил человек по имени Гарт, которому удавалось сбывать ничего не подозревавшим коллекционерам ряд художественных подделок. Как и все, кто занимался этим сомнительным делом, он умел изготовлять рамы и смешивать реактивы, для того чтобы его фальшивые шедевры могли пройти экспертизу. Такой человек мог оказаться полезным для великого коллекционера вроде Базила Селкирка, не правда ли?
При звуке этого имени у меня возникли какие-то смутные ассоциации, но мне не удалось вспомнить, где я его слышал. Я взглянул на констебля. Вид его поразил меня: у Дэнкерса отвисла челюсть, было похоже, что ему не хватает воздуха. Витерспун нахмурился и на его лице возникло выражение покорности судьбе – словно он давно ожидал удара и испытывал облегчение, наконец получив его.
– У этого Гарта, – продолжал Холмс, не замечая состояния собеседников, – был длинный шрам на руке. Доктор Витерспун, вы не сказали мне, что и у Эймоса Гридли была аналогичная отметина.
– Это не представлялось мне важным, – промямлил медицинский эксперт.
– Гарт шепелявил, так же как и Гридли. Существует ряд деталей, о которых предпочли умолчать и вы и констебль. Мы с доктором Ватсоном должны были увидеть тихий симпатичный городок, существующий в гармонии со всем миром. Он, конечно, таков и есть, но существуют детали, не вписывающиеся в эту идиллическую картинку. Оловянных рудников и туристов давно уже нет, джентльмены. Мы не видим ни возделанных полей, ни работающих фабрик. Как зарабатывают на жизнь местные жители? Улицы ухожены, дома в хорошем состоянии – значит, должен быть источник дохода. И мы знаем его, не правда ли? Это знаменитый затворник Базил Селкирк, эксцентричный миллионер-коллекционер. Сент-Обри – это город Селкирка. Удобно расположен, недалек от Лондона, но тихи неприметен. Маленькое королевство Селкирка, о котором не упомянул ни один из вас. Селкирку нужны спокойствие и безмятежность, отсутствие промышленников и городской толпы. Он хочет этого, он платит за это: и вы даете это.
Неожиданно я вспомнил: это же Хассим рассказывал о самых знаменитых коллекционерах в мире. Базил Селкирк из Англии был одним из них. Теперь я понял, что привлекло Холмса в Сент-Обри, загородную резиденцию миллионера. Смерть Гридли была лишь поводом, настоящей же причиной был Селкирк.
Констебль Дэнкерс хотел возразить, но последовал примеру Витерспуна, который явно признал себя пораженным.
– И что же теперь, мистер Холмс? – спросил доктор.
– Мы ведь не совершили никакого преступления, – добавил констебль.
– Согласен, – ответил Холмс. – Я не отказываю Селкирку в праве на выбранное им убежище. Но та видимость, за которую вам платят, не согласуется с моими планами, и я вынужден се разрушить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63