Он коснулся в своем труде и предшествующих событий, рассказав о лишении престола Хормизда, отца Хосрова II Ibidem.

. Сохранившиеся фрагменты Иоанна в упомянутой рукописи содержат сведения о сношениях Византии с химьяритами и посольстве к тюркам, возглавленном Земмархом при Юстине II (фрагмент 2-й).
Следующие за этим фрагменты, как указано выше, были сопоставлены с данными Симокатты О. Adamek. Beitrдge…, II, S. 7–9.

. Весьма правдоподобно предположение, что сообщения IV и V книг Симокатты о бегстве и возвращении Хосрова в Иран заимствованы им у Иоанна Епифанийского K. Krumbacher. Geschichte…, S. 245.

. Этот последний был также источником Евагрия, как Евагрий сам об этом сообщает. В VI книге «Церковной истории», посвященной политическим событиям, он использовал его данные. Произведение Иоанна Епифанийского было известно Анне Комнине, закончившей свой труд в 1148 г. Она дословно привела в своем труде несколько фраз из его предисловия. В той части, в которой Феофилактом использован Иоанн Епифанийский, наш автор заслуживает большого доверия и дает сведения, так сказать, из первых рук. Однако от мысли восстановить текст Иоанна Епифанийского на основании сравнения Феофилакта и Евагрия приходится отказаться O. Adamek. Beitrдge…, II, S. 19.

.
Можно согласиться с тем, что Феофилакт начинает пользоваться «Историей» Иоанна с 9-й главы III книги следует своему источнику без особых отступлений. В 15-й главе V книги на фразе «мир ромеи и персы выдвинули в равной мере, и так действительно славно закончилась, эта большая персидская война ромеев» завершается труд Иоанна Епифанийского N. Baynes. The Literary Construction of the History of Theophylactus Simocatta. – «Xenia. Hommage international а ľUniversitй nationale de Grиce», Athиnes, 1912, p. 35, 37, 38.

. Какой источник использовал Симокатта в дальнейшем, указать невозможно, но ряд несоответствий в хронологии следует отнести за счет смены источника. Последние книги Феофилакта могли быть им написаны и как современником этих событий, имевшим в своем распоряжении богатую устную традицию.
Из новейших исследователей Иорга высказал сомнение в том, что Феофилакт использовал Иоанна Епифанийского, потому что он не упоминает его имени, тогда как им названы его современники, Менандр и Иоанн Лидиец. Однако никаких иных аргументов Иорга привести не мог.
Из других письменных источников, кроме упомянутых, Феофилакту были известны такие официальные документы, как византийские консульские анналы, протоколы дел цирка. Возможно, что он располагал письменными материалами о завещании Маврикия, о последних пожеланиях Тиверия и Юстина. Но следует отметить, что во всех этих случаях Симокатта добавлял и тщательно разрабатывал намеченную тему или идею риторически, таким путем он составил прощальную речь Тиверия. Он ввел драматическое признание Юстина о его собственной несостоятельности как правителя, причем он и сам отмечает это как свою вставку (παραθήσομαι – «я вставил») в официальный протокол Theoph. Sim., III, 11:1–12; B. E. Вальденберг. Речь Юстина II к Тиверию. – «Известия АН СССР. Отдел гуманитарных наук», т. 2, 1928, стр. 120–127.

.
Существенно отметить, что Феофилакт, может быть, располагал невыгодными для Маврикия сведениями, но не сообщил их. Об отрицательных чертах последнего он говорит очень осторожно. Очевидно, симпатии Феофилакта не были на стороне Маврикия, но открыто осуждать его он не хотел, так как этим были бы оправданы действия народа и воцарение «узурпатора» Фоки, которому он дает характеристику сугубо отрицательную. Поводы для народных восстаний и брожения в армии автору «Истории» известны, но он не видит, вернее, не хочет видеть более глубоких социальных причин всего движения, которое его пугает. Феофилакт в этом случае был выразителем взглядов землевладельческой знати, которая получила перевес с воцарением Ираклия.
Десятилетия в истории Византии, о которых писал Симокатта, в сильнейшей степени были связаны с ее политикой на Востоке. Историк проявил к своей теме большой интерес. Можно говорить с уверенностью, что ему были несколько знакомы персидский и сирийский языки. Пользуясь письменными источниками, он не пренебрегал и устным. Так, он говорит о некоем «священствующем муже вавилонянине», иными словами, персе-христианине, который был клириком. От него он получил сведения, почерпнутые в анналах персидских царей (I, 2:5). В его труд было включено также несколько подлинных персидских писем в переводе. Одно из них приводится также Евагрием, так что текст их можно сравнить.
Сведения Феофилакта об Иране могли быть позаимствованы у Иоанна Епифанийского, и в таком случае они могут считаться весьма достоверными. В тексте Симокатты можно найти следы простоты выражений и слога Иоанна, хотя Симокатта в значительной степени перерабатывает его текст в своем претенциозном и витиеватом стиле. Возможно, что и перс-христианин, клирик, о котором писал Симокатта, был известен не ему лично, а Иоанну Епифанийскому. Однако в этом нет уверенности.
Начиная с Гиббона, Феофилакта часто обвиняют в том, что он дал множество несущественных подробностей. С этим мнением, можно, однако, не согласиться. Многие из приводимых им деталей, отдельные, часто случайные, замечания позволяют воспроизвести колорит того времени. Среди этих подробностей имеются драгоценные данные о славянах, аварах, о сасанидском Иране. Интересны персидские термины, звания, чины, которые Феофилакт приводит в греческой транскрипции и истолковывает их. Интерес представляет характеристика Хосрова II, данная между строк, фигуры отдельных византийских военачальников, их отношения между собой, с войском, с Маврикием и его двором.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96