– Отстань…
– Спасать тебя надо, дорогой, спасать, а от чего спасать, сама пока не знаю!
– Оставь меня в покое. – И Толик закрыл сначала один глаз, затем и второй.
Бабушка взвалила внука на спину, сама себе скомандовала:
– В областную психиатрическую больницу как можно быстрее – бегом марш!
Конечно, все прохожие во все глаза глазели на бегущую по улице бабушку, на спине которой висел внук. Один милиционер на всякий случай, для порядка, даже посвистел в свой свисток и стал смотреть в другую сторону, где ничего особенного не происходило.
Старший санитар Тимофей Игнатьевич помог Александре Петровне поднять внука на четвёртый этаж, спросил:
– Чего опять с выдающимся человеком приключилось? На сей раз у него хоть вес внешней раздутости соответствует. В кого он у вас такой болезненный? Мало, мало применяем мы методы физического воздействия на организм. Мой, ныне, правда, покойный, папаша возьмёт, бывало, ремень и ласково так спросит: «Ну, чем болеть собираемся?» И использует этот ремень по назначению. И все дети здоровыми выросли, все в люди вышли. Я вот до старшего санитара дослужился.
– Никогда бы на такое изуверство не пошла. Не для того дети на свет появляются, чтоб их ремнём калечить.
– Зачем же калечить? – возмутился старший санитар Тимофей Игнатьевич. – Профилактика. Предупреждение. Закалка организма. Повышение его сопротивляемости самым различным заболеваниям.
Увидев Толика, психоневропатолог Моисей Григорьевич Азбарагуз всплеснул руками, потом ими же схватился за голову, помолчал и сказал:
– Это организм или судьба! Я только что закончил научное описание его последнего заболевания и выздоровления… Быстро анализ крови, температуру и самый возбуждающий укол! Быстро, быстро! Срочно, срочно! На всякий случай – кислородные подушки! Это же лень! Типичная лень!
– Лень? – растерянно спросила бабушка Александра Петровна. – Откуда? Не может быть! Я же его на самостоятельный путь развития перевела. Я по вашей научной теории действовала, в которую глубоко поверила!
– Я расстроен не меньше вашего, Александра Петровна, если не больше. Мы так мало знаем о причинах возникновения лени и способах её лечения, что на каждом шагу нас подстерегают всё новые и новые загадки. Будем лечить. Изучать. Экспериментировать. Наблюдать.
– И на сколько вы это растянете?
– Намеренно никто ничего тянуть не собирается. Но болезнь вашего внука почти совершенно неизвестна научному миру. Излечить человека от лени – это вам не зуб удалить.
– Я же в точности следовала вашим указаниям, – продолжала сокрушаться бабушка. – А что же получилось? Ведь если бы я осталась нормальной бабушкой, а не пошла бы в общественные деятели городского масштаба, внук-то и не заболел бы, может?
– В принципе моя научная теория у меня лично не вызывает сомнений, – строго и обиженно сказал Моисей Григорьевич. – Вполне возможно, что очередная болезнь Толика – очередная научная загадка. Вот и будем её разгадывать.
– Загадка это или болезнь?
– И загадка, и болезнь. Вы слишком просто, то есть очень упрощённо, смотрите на клиническую действительность. Напомню вам старую, но вечно справедливую и глубокую истину: болезнь легче предупредить, чем излечить. Особенно это относится к заболеваниям, связанным с ленью. – Было похоже на то, что Моисей Григорьевич или начинал сердиться, или готовился прочитать научную лекцию.
На самом же деле он насторожённо и обеспокоенно поглядывал в сторону старшего санитара Тимофея Игнатьевича, который уже несколько раз открывал рот, пытаясь что-то сказать, но каждый раз Моисею Григорьевичу удавалось сдержать своего ретивого сотрудника.
Однако стоило доктору лишь на мгновение остановиться, как раздался нудный, недовольный голос.
– Я, конечно, очень крупно извиняюсь, – решительно вступил в разговор старший санитар Тимофей Игнатьевич. – Но человек я здесь не посторонний. Прислушайтесь хоть раз к моим мыслям. Не такие уж они глупые. Жизненным опытом проверенные. Почему бы вам этого паренька хоть раз не выпороть? Без злобы ведь, а в чисто медицинских и научных целях это я предлагаю. Проэкспериментируйте, вреда не будет. Своей судьбой гарантирую положительный результат.
– Современный ребёнок, – раздражённо ответил Моисей Григорьевич, – к порке относится сугубо отрицательно. А тут ещё серьёзнейший случай опаснейшего заболевания, не исключён и самый ужасный исход.
– Мне остаётся в прессу, то есть в печать, обратиться, – пригрозил старший санитар Тимофей Игнатьевич. – Придётся описать положение дел. Так, мол, и так: не приветствуют у нас новое в медицине.
– Пишите куда хотите и что хотите, – отмахнулся Моисей Григорьевич. – Кстати, порка – это довольно древний метод. Не выдавайте её за что-то новое, тем более передовое.
– С чего бы это у него? – всхлипывая, спросила бабушка.
– Прямо скажу: не знаю. Ещё прямее окажу: я просто обескуражен.
И если бы в последнее время бабушка не занималась спортом, то сейчас бы обязательно упала в обморок, причём очень глубокий.
– Что же делать? – собрав всю силу воли, спросила она.
– Верить в науку, – ответил Моисей Григорьевич, – в её безграничные, хотя до конца и не раскрытые возможности.
– К вам, Александра Петровна, обращаюсь! – с жаром воскликнул старший санитар Тимофей Игнатьевич. – Не против я науки, в её рядах тружусь. И если не поможет наука, возьмите вы в руки обыкновенный ремень, не поленитесь, и даже не порите, а хотя бы припугните! Нам-то это помогало!
Смерив его презрительным взглядом, Моисей Григорьевич заверил:
– Наука сделает всё, чтобы спасти вашего внука, Александра Петровна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84