- И если б Фини так не разлаялся, оно б его вмиг проглотило.
- Меня просто из себя выводит зловещая тишина на этой чертовой
планете, - сказал Кесслер. - На Земле в таких джунглях ад кромешный,
оглохнуть можно. Стрекочут цикады, без умолку тарабарят обезьяны, кричат
попугаи - всего не перечесть. А здесь все живое не производит никакого
шума. Огромные змееподобные существа ползают совершенно беззвучно.
Гигантские красные пауки сидят в ямах-ловушках и не шелохнутся. Во время
моих ночных дежурств я видел множество каких-то тварей, и иной раз только
ощущал их присутствие, и все они крались по лесу с такой осторожностью,
что ветка не треснет и листва не зашуршит. Это же противоестественно. Меня
это угнетает.
- Давайте, запоем, - предложил Сэмми. - Это поднимет нам настроение и
заодно распугает всякую здешнюю нечисть.
- А что будем петь? - спросил Кесслер.
Сэмми со всей серьезностью поразмыслил над его вопросом и предложил:
- "Вьется тропка, вьется длинная". Подойдет?
Горланя эту песню, они зашагали вперед. Один Малыш Ку молчал: он не
знал слов. "Тропку" сменила "Уложи меня среди клевера", за которой
последовали "Песня легионеров" и еще с полдюжины других. Пение помогло им
быстрей спуститься с холма в джунгли и ускорило продвижение сквозь
заросли. Молит хриплым, режущим слух басом исполнил соло старинную
австралийскую песенку "Как погнал наш Клэнси коров на водопой".
Допев последний куплет, Молит взялся за Малыша Ку.
- А от тебя мы даже жалкого писка не услышали. Может, споешь нам
что-нибудь свое, а?
Малыш Ку застеснялся.
- Да ты смелей, - нетерпеливо настаивал Молит. - Все равно хуже меня
тебе не спеть.
Преодолевая смущение, Малыш Ку неохотно повиновался, и из его рта
полились какие-то резкие немелодичные сочетания звуковых полутонов. Под
эти жуткие вопли в воображении остальных возникла кошка, ополоумевшая от
невыносимых резей в желудке. Эта кошачья агония продолжалась несколько
минут и вдруг оборвалась - как им показалось - на середине такта.
- Что все это значит? - подступил к нему Молит, играя бровями.
- Лепестки цветов, точно снежинки, медленно падают с неба и нежно
приникают к светлой руке моей любимой, - с удивившей остальных беглостью
бойко объяснил Малыш Ку.
- Это надо же! - воскликнул Молит. - Очень милая песенка.
Подумать только - Малышу Ку есть о ком петь песни! Такое Молиту
раньше и в голову бы не пришло. Он попытался представить себе эту женщину.
Вероятно, лицо у нее оливкового света, миндалевидные глаза; она смешливая,
пухленькая, вкусно готовит; мать семерых упитанных детей. Не исключено,
что телом она вдвое крупнее Малыша Ку, управляет им и хозяйством твердой
уверенной рукой и зовут ее, возможно, Тончайший Аромат, или как-нибудь еще
в том же роде.
- Очень, очень мило! - повторил Молит к вящему удовольствию
смущенного Малыша Ку.
- Может, споем теперь "Мы идем по Джорджии"? - предложил Сэмми,
которому не терпелось еще подрать глотку.
- Я уже задыхаюсь. - Кесслер яростно рубанул мечете по живой изгороди
из лиан высотой в половину человеческого роста, которая перекрыла перед
ними тропу. - Идущему впереди достается вся работа.
- И он берет на себя весь риск, - добавил Сэмми. - А не идти ли нам
во главе отряда по очереди?
- Неплохая идея. - Кесслер прошел через отверстие в изгороди, по
краям которого извивались свежие обрубки лиан. - Я обдумаю ее. Напомните
мне об этом месяца через два.
Напоминать не пришлось.
Он так долго не прожил.
Тремя днями позже им вдруг повстречались таинственные животные,
которые проложили в джунглях тропы. Частенько они задумывались над тем,
кто мог проделать в непроходимых зарослях эти коридоры. Уж, конечно, не
огромные змееподобные твари вроде той, которую пытался обезглавить
Гэннибэл Пейтон. С того времени они не раз мельком видели этих животных,
но те никогда не выползали на тропу и ни одно на них не напало.
К появлению в джунглях этих троп не имели отношения и похожие на
ящериц существа поменьше. Их было слишком мало, да и корпус у них для
этого чересчур легок. Людям давно стало ясно, что извилистые коридоры в
зарослях протоптаны животными более редкими и очень тяжелыми. Местами эти
тропы уже зарастали: вступая в свои права, их постепенно отвоевывали назад
джунгли. Однако длинные отрезки пути за исключенном уголков, где затаились
алые цветы-хищники, были начисто вытоптаны, словно почву здесь утрамбовали
чьи-то чудовищные конечности.
Кесслер уже собрался было свернуть по тропе в сторону, но тут до его
слуха издалека донесся какой-то грохот. Другие тоже это услышали и,
приблизившись, остановились за его спиной. Фини задергал ушами, всм своим
видом выражая крайнее беспокойство.
Звук казался особенно странным в этом мире мертвой тишины. Он вмиг
словно бы отменил извечный закон природы. Гул ударов! Тяжелых, сотрясающих
землю, как топот пятидесятитысячного стада взбесившихся буйволов.
Фини возбужденно взвизгнул, быстро забегал кругами, и Кесслер сказал:
- Чувствую, что нам лучше с этой тропы убраться. - Он внимательно
оглядел ближайший к ним участок джунглей. Звук становился все громче. -
Вон туда!
Указав место, где заросли с виду были чуть реже и ветки не так тесно
переплетены, он начал прорубать проход.
Все вместе они яростно рубили ветки и рассекали стебли, а когда им
удалось продвинуться в глубь зарослей ярдов на тридцать, оглушительный
грохот вырвался из-за поворота тропинки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20