OCR Larisa_F
«Любовь и деньги»: ОЛМА-Пресс; Москва; 1993
ISBN 5-87322-038-7
Аннотация
Рут Харрис - без сомнения, одна из самых читаемых в мире современных писательниц. Ее романы - это всегда откровенный и волнующий рассказ об отношениях мужчин и женщин в прекрасном и безжалостном мире, где правят только две силы - любовь и деньги.
Рут Харрис
Любовь и деньги
МАЙКЛУ, С ЛЮБОВЬЮ
Часть первая
ПРОШЛОЕ
1944
И наше нынче, и былое наше -
Все в будущем присутствует наверно,
А будущее кроется в прошедшем.
Т.-С. ЭЛИОТ, Четыре квадрата
Те, кто не способен помнить прошлое,
осуждены его повторить.
Джордж САНТАЯНА. Жизнь разума
I. БОГАТАЯ ДЕВУШКА
Ее звали Диди Дален и она стала знаменитостью со дня рождения. Газетные заголовки, словно уставшие от военных новостей и скандальных историй с талонами на бензин, окрестили ее «ребенком, который стоит миллион долларов», потому что на следующий день после ее рождения дедушка Диди основал на ее имя трастовый фонд в один миллион. Во времена, когда час работы стоил тридцать центов, индекс Доу не поднимался выше отметки 144, когда о вялотекущей инфляции, эмбарго на арабскую нефть и двойном инфляционном коэффициенте никто и не слыхивал, миллион долларов был огромной суммой. Даже богатые считали, что на миллион они смогли бы купить весь мир.
И вот Парк-авеню и Уолл-стрит, Локаст Вэлли и Ньюпорт заполонили слухи и сплетни. Легконогие любители шведских столов в «Сторк-клубе» и «Эль Морокко», покупатели в примерочных универмага «Мейнбокер», поклонники шотландского виски в клубе «Двадцать одно» и завсегдатаи ленчей в «Колони» - все, абсолютно все, толкуя новость, размышляли, зачем это Лютер Дален вложил в новый траст целый миллион. Было ли это проявлением нежности богатого и любящего человека к новорожденной, первой его внучке?
Но это было непохоже на Лютера Далена, человека прижимистого, по мнению людей хорошо его знавших. Нет, говорили они, траст «Диди Дален» это вряд ли от щедрости. Но что же еще могло скрываться за этим? - шантаж, взятка, стремление связать какие-то секретные суммы? Или миллион долларов - плата за молчание, за надежность, стремление что-то утаить? Все достоверно знало только семейство Даленов, но оно не отличалось болтливостью.
Хотя ее настоящее имя было Долорес, все звали ее Диди. У нее был красивый отец, единственный наследник всего состояния Даленов. Мать ее была очаровательна и прекрасна. Семейство принадлежало к англосаксонской протестантской аристократии с Парк-авеню. Идеальное семейство - на взгляд со стороны.
Родилась она в фешенебельном Карнеги-хоспитэл на три недели позже срока. Словно, как часто говорила Диди, она заранее знала, какие трудности уготованы ей на жизненном пути, и хотела иметь побольше времени, чтобы подготовиться к этим сложностям. Первый вопрос, который задала ее побледневшая после родов, встревоженная мать, когда ей принесли новорожденное чадо, был: «С ней все в порядке? Она будет жить? Она не умрет, нет?»
Джойс Торнгрен Дален была бедной девушкой, вышедшей замуж за богатого. Первый ее ребенок, младенец Лютер, родившийся двумя годами раньше, прожил всего восемнадцать часов. Он умер из-за каких-то неполадок в его крошечных легких, и во все время второй беременности Джойс трепетала при мысли о родах: она боялась снова родить неполноценного, обреченного на смерть ребенка.
- Но на этот раз ребенок просто само совершенство, - сказал врач, войдя в комнату, где лежала Джойс, в тот самый момент, когда няня положила новорожденное дитя ей на руки. Главный хирург-акушер Карнеги-хоспитэл, Джулиан Болдуин, помнил, как тяжело переживала Джойс смерть сына. Тощий, длинный, сложением напоминающий сигару, великолепно постигший искусство обращения с родильницами, он был в восторге, что мог с чистой совестью заверить ее: с младенцем все в порядке. - На этот раз вы уйдете так, как положено всем молодым матерям - с совершенно здоровым ребенком.
- Но вы уверены в этом? - еще беспокоясь, спросила Джойс. Она помнила ту сокрушительную печаль в сердце, когда два года назад ушла из больницы с пустыми руками. Сердце ее было ранено дважды - браком, который принес разочарование, и смертью сына. И эти две раны, психологическая и эмоциональная, придавали ее лицу постоянное выражение уязвленности и тревоги.
- Я уверен абсолютно, - сказал Джеймс Болдуин и снова улыбнулся. Джойс была очень хорошенькая, прелестная женщина, а Джеймс Болдуин, хотя и счастливо женатый мужчина, тем не менее не остался совершенно равнодушен к немалому ее очарованию. Джойс Дален возбуждала его покровительственный инстинкт. Тому способствовала и мысль о щедром даре больнице от благодарного даленовского семейства. - У вас теперь одна забота - радоваться ее появлению на свет, - сказал он.
- О, я буду, буду радоваться, - ответила Джойс, которую, наконец, отпустило беспокойство, и она прижала к груди свое дитя, буквально сияя от счастья и гордости. - Я ей очень радуюсь.
Теперь, когда ее страхи улеглись, Джойс всецело отдалась своему чувству. Она целовала лобик Долорес и ее кулачки. Она прислушивалась, ровно ли она дышит, и внимательно рассматривала крошечные пальчики на ручках и ножках. Она ласково поглаживала ее шелковистую, сладко пахнущую кожу, темный пушок на головке и, убедившись, что дитя действительно совершенно, начала плакать, и слезы ее были выражением, одновременно, беспредельной любви, усталости и невероятного облегчения. Этот ребенок был здоров. Этот ребенок будет жить! Джойс не могла поверить своему счастью, она и не подозревала, что уже сейчас обожает малютку-дочь. Она с радостью стала бы ее рабыней на всю предстоящую жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130