– Ты ведь веришь мне, правда?
Кристина слышала беспокойство в его голосе и видела тревогу на его лице, а потому, сжав его руку, сказала:
– Ах, Майлс, я очень хорошо знаю, что ты не стал бы мне лгать, это не в твоем характере.
Майлс пристально посмотрел ей в лицо, на котором всегда отражались все чувства. Она все еще была встревожена, и он решил не давить на нее. Они не смогут увидеться целую неделю – за последние полгода они ни разу не расставались так надолго. Он хотел, чтобы этот вечер был особенным и не имел намерения портить его. Его желание, как по телеграфу, передалось Кристине, она заставила себя улыбнуться и поднялась с дивана.
– Дорогой, подбрось-ка пару поленьев в огонь, открой шампанское и давай устроим великолепный вечер. Я сейчас принесу тебе подарки. В конце концов сегодня наше с тобой Рождество.
– Идет, – ответил Майлс, тоже поднимаясь. Он притянул ее к себе и поцеловал в ямку на шее. – Я люблю тебя.
Кристина мягко высвободилась из его объятий и побежала в спальню. В дверях она обернулась. Майлс наблюдал за ней. Она послала ему воздушный поцелуй.
Майлс возился с пробкой, открывая бутылку шампанского, когда Кристина вплыла в комнату со множеством свертков в руках.
– Это не все для меня, полагаю?
Она усмехнулась и принесла подарки к камину.
– Еще один заход, и конец.
Майлс покачал головой. Сердце его переполняла любовь. В этом мире не было другой такой женщины, как его Кристи.
– Твоя мечта исполнилась, – сказала она, подходя к нему с большим свертком из коричневой бумаги. – Мне особенно хотелось подарить тебе это. Со всей моей любовью, милый.
Майлс угадал, что это одна из картин Кристины, но не знал, какая именно. Он восхищался ими всеми.
– Спасибо, Кристи. Судя по форме, могу предположить, что это одна из твоих работ, только какая?
– Разверни и посмотри сам. – Кристина стояла, повернувшись спиной к камину и наблюдая за тем, как Майлс несет пакет к дивану и снимает бумагу. Когда картина оказалась у него в руках, он воскликнул:
– О, Кристи, «Лилия в Хэдли»! Как великодушно с твоей стороны подарить мне именно ее. Она ведь твоя любимая. Спасибо.
Прислонив картину к дивану, Майлс подошел к Кристине и крепко обнял ее.
Безусловно, он был доволен, и это обрадовало ее. Она сказала:
– Она стала моей любимой только после того, как мы встретились в Хэдли-Корте. Поэтому-то я и хочу, чтобы она была у тебя – она всегда будет напоминать тебе обо мне.
Улыбка исчезла с лица Майлса, он нахмурился:
– Ты куда-нибудь уезжаешь?
– Нет, глупенький. С чего ты взял?
– Потому что ты сказала: «напоминать тебе обо мне…» Будто мне это требуется, если ты собираешься всегда быть рядом со мной.
– Конечно, я буду, Майлс. Как насчет того, чтобы выпить по бокалу шампанского, прежде чем ты развернешь остальные подарки?
Майлс взялся разливать «Дон Периньон».
– Я получил рождественскую открытку и записку от Ральфа и Далси. Они, как я понял, собираются какое-то время пробыть в Нью-Йорке в связи с картиной, которую ставят в Голливуде, и спектаклем на Бродвее. А что слышно от Джейн?
– Она звонила мне вчера в офис и все ворчала по поводу того, что «маленькие чудовища» приезжают в Нью-Йорк на Рождество. Кроме этого, у нее новостей нет. Она собирается делать костюмы для бродвейской постановки «Принц Хэл» и потому останется там еще на полгода.
– Прекрасно. Джейн – талантливая девочка. – Майлс принес шампанское, и они сдвинули бокалы. – Счастливого Рождества, милая.
– Счастливого Рождества, Майлс.
Они сидели перед камином и пили «Дон Периньон», пока Майлс разворачивал один за другим подарки и восторженно восклицал и благодарил Кристину всякий раз, как доставал книги, джазовые пластинки, галстуки, шелковый халат.
Но больше всего на него произвела впечатление пара сапфировых запонок.
– Просто изумительные, – признался он. – Однако ты расточительна.
– Кто бы говорил, – возразила Кристина, опускаясь на колени рядом со стулом Майлса. – Они действительно тебе нравятся?
– Ты же знаешь, что нравятся.
– Мне тоже… они подходят к твоим глазам.
Майлс улыбнулся и вынул из кармана маленькую коробочку.
– А вот тебе еще один рождественский подарок.
Это было кольцо, большое кольцо с опалом в окружении бриллиантов. Оно гармонировало с ожерельем, которое Майлс подарил Кристине раньше.
– Большое спасибо. Какое чудесное! – Она надела его на безымянный палец правой руки и, отведя руку на некоторое расстояние, принялась рассматривать.
– Не та рука, дорогая. – Майлс снял кольцо и надел его на левую руку Кристины. – Будем считать, что я предпочитаю видеть его здесь. – Взгляд его был красноречивым. В чудесных серых глазах Кристины заблестели слезы, губы задрожали.
– Кристи, в чем дело?
Она покачала головой, вытерла глаза тыльной стороной ладони и сглотнула.
– Майлс…
– Да, дорогая, в чем дело? Что случилось?
Кристина осторожно взглянула на своего возлюбленного. Ее глаза удерживали его взгляд.
– Я беременна.
Она увидела моментальный всплеск счастья и гордости в его глазах, радостную улыбку, которую он не мог подавить и которая говорила о многом. А затем невидимая рука словно бы стерла улыбку с его лица, как с грифельной доски.
– О, Кристи, – произнес он тихо и медленно покачал головой. – О, Кристи…
Она не могла не заметить отчаяния в его голосе, а также беспокойства, охвативших его. Она слишком хорошо знала Майлса.
– Но ты же был рад секунду назад! – воскликнула она, беря его руку. – Я знаю, что был!
– Конечно, был, но… – Майлс не мог продолжать.
– Я не собиралась говорить тебе об этом сегодня, – посетовала Кристина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135