Бывали, конечно, неприятности, но не очень серьёзные. Как хотелось бы, чтобы это вернулось! Хоть ненадолго.
Лене стало грустно, и она сама не заметила, как заплакала. Она, наверное, долго плакала, но от слез не становилось легче, даже наоборот.
Ветер стих. Деревья не шевелились. Так тихо было вокруг, что Лена испугалась. В тишине ей послышался шорох. Она встала, прошлась взад и вперёд, заглянула за ствол берёзы. Там никого не было. Она ещё раз прошлась и неожиданно быстро обернулась. За спиной тоже никого не было. Она села на пенёк.
«Ничего страшного! — подумала она. — Что может быть такого в лесу? Ничего не может быть».
Она отставила одну ногу, рукой упёрлась в бок и представила себя генералом. Орлиным взором она окинула стоящих вокруг офицеров.
— Ну, как, вы к бою готовы? — спросила она их. — Готовы? Ну, очень хорошо. Мне сообщили мои офицеры, что в лесу живёт девочка Лена. За ней гонятся фашисты. Надо срочно её спасти. За мной!
Она вскочила и, подняв прутик, как саблю, побежала вперёд.
— Быстрей, быстрей руби их! — кричала она. Потом жалобным голосом закричала за фашистов: — Ой, не трогайте нас, мы больше не будем!
— Не будете? — спросил «генерал», опираясь на саблю-прутик. — Ах вы такие-сякие! — Потом «генерал» сказал одному из своих офицеров: — Отнесите Лене горячих лепёшек с мёдом, жареную курицу, творогу со сметаной и шматок сала.
Лена, как будто сытая и как будто почти взрослая, вежливо поклонилась «генералу».
— Здравствуйте, генерал! — сказала она. — Большое спасибо, теперь мне хорошо. Знаете, генерал, мой брат Коля хочет быть военным офицером.
— А он храбрый? — спросил «генерал».
— Замечательный храбрец, — ответила Лена.
— Тогда, — скомандовал «генерал», — назначить его самым главным моим офицером!
Лена замерла. Она услышала какой-то странный гул. Он все приближался и приближался. Казалось, это лес гудит сердито и громко. Потом над лесом, над старой берёзой, над Леной понеслись огромные, тяжёлые самолёты. Они шли ряд за рядом, тяжёлые, быстрые, и сердито ревели. На крыльях были нарисованы красные звезды.
Если бы можно было им крикнуть, чтоб они захватили её с собой! Лена стояла, глядя вверх, вся дрожа от возбуждения. Ведь может же быть, что они заметят её и подхватят! Ведь бывает же это в сказках! Но самолёты прошли, и небо опять было чистое и пустое, и гул удалялся и затихал. И снова стало слышно, как шелестят листья берёзы.
Тогда Лена легла на траву. Она снова почувствовала себя очень усталой. Она смотрела на берёзу, на изогнутый её ствол, на дупло, похожее на открытый рот. Она была очень слаба сейчас. Ветви и листья расплывались в глазах, мысли путались. Она наконец заснула.
Проснулась она, дрожа от холода. Солнце ярко светило, но трава была мокрая от ночной росы. Когда Лена поняла, что проспала целую ночь, у неё даже сердце замерло.
— Коля! — крикнула она. — Коля!
Никто не откликнулся.
«Ну что же, может быть, он задержался. Должно быть, ночью он не нашёл дороги, — подумала она и постаралась успокоиться. — Ничего же не могло случиться. Сейчас Коля придёт, и все будет хорошо».
Она опять легла. Мелкая дрожь била её.
Зашуршало в траве. Она вздрогнула и привскочила. Лесная мышь, стоя на задних лапках, испуганно смотрела на неё.
— Ты меня, пожалуйста, не пугай, — рассудительно сказала Лена. — Я же знаю, что ты самая обыкновенная мышь и никакого зла мне не хочешь.
Мышь шмыгнула в траву и исчезла. Лена посидела ещё, но дрожь все не проходила.
— Ну, что ж это такое? — сказала она. — Почему он не идёт?
Лена представила себе, что будет с ней, если она останется одна, и ей стало так страшно, что она стала громко звать Колю. Но никто не откликнулся, и она замолчала. Потом она вспомнила, что Коля советовал ей, если станет страшно, идти к дороге. Вот ей как раз страшно, она и пойдёт туда. Теперь она знала, что надо делать, и ей стало легче. Когда она встала, её качнуло от слабости, но она всё-таки пошла.
Скоро лес поредел. Дорога была близко. Лена услышала шум проезжавшей машины, а там и дорога стала видна. Солнце грело сильней и сильней. Лена перестала дрожать. Выйдя на дорогу, она посмотрела в одну и в другую сторону. Дорога была пустынна. Лена села и стала ждать.
Иногда вдалеке появлялся человек. Каждый раз издали Лене казалось, что это Коля. Но, когда человек подходил ближе, оказывалось, что это женщина или старик. Без Коли было плохо. Он бы обязательно что-нибудь придумал, или они хоть поговорили бы. Конечно, она не стала бы ему говорить, что голодна и устала, но всё-таки знала бы, что может ему пожаловаться, и ей было бы легче.
Время шло, солнце поднялось высоко, а Коли все не было.
Глава тринадцатая
Невольничий каравай
Снова вдали показались люди. На этот раз их было много, и Коли, конечно, среди них не могло быть. Он старался всегда избегать людей. Поэтому Лена и не смотрела на толпу, идущую по дороге, пока толпа не подошла ближе. Теперь было видно, что по сторонам идут солдаты с автоматами, а в середине — мужчины и женщины, совсем молоденькие и пожилые, с маленькими узелками в руках.
Как ни уединённо жил Иван Игнатьевич Соломин со своими внуками, всё-таки Лена выросла на оккупированной гитлеровцами земле, и ей не надо было объяснять, что это за странный караван идёт по дороге. Это угоняли людей на работу в Германию. По обочинам шоссе шли трясущиеся от старости старики и старухи и маленькие дети.
Караван подошёл совсем близко, и Лене теперь было все видно и слышно.
Солдаты шли размеренным шагом, не обращая никакого внимания на крики и разговоры плачущих, прощающихся друг с другом людей.
— Мама, мама!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33