прежде, чем подруга «кафира» влетела в гостиную – нагишом, мокрая после душа, с банным полотенцем в правой руке, – он успел куда-то свинтить (Рейндж бросил косяк на диване да исчез, не оставив после себя даже пятнышка на обивке)…
– Влад?! – вытаращилась на него хозяйка. – Что происходит?! – Глаза Рейнджа на некоторое время застыли на ее высокой и довольно полной груди – все свое, естественное, никакого силикона, лично проверил – скользнули вниз по влажной, мигом покрывшейся пупырышками коже живота к гладкому эпилированному лобку и крутым бедрам, затем проделали обратный путь, упершись в расширенные от удивления очи его подруги.
– В каком смысле? Ты о чем, Света?
– Ну… – Хозяйка, опомнившись, стала закручивать вокруг себя банное полотенце, не сводя, впрочем, встревоженного взгляда с Мокрушина, который медленно поднялся с кресла. – С кем ты разговаривал, Влад? Сначала мне показалось, что ты по мобиле с кем-то разговариваешь, но…
– Да это я с тобой говорил, глупенькая, – приобняв ее за гладкие мокрые плечи, сказал Мокрушин. – Хороший у тебя слух, однако… свет моих очей…
– А мне показалось, что ты с каким-то Ахмедом разговариваешь, причем на повышенных тонах.
– Ахмед? Гм… Что-то такого не припомню. Тебе послышалось, дорогая. Я говорил: «Ах мне так повезло… я так классно провел время»…
– Да? – успокаиваясь, сказала хозяйка. – А я-то дура… – Она прижалась к нему полной грудью. – Сними-ка свой дурацкий пистолет! Мне нравится, когда у тебя выпуклость в другом месте… почему бы тебе не задержаться еще на полчасика?
Рейндж прерывисто вздохнул.
– Не могу, Света. Мне надо один труд резко навалять. Они думают, блин, что я им Лев Толстой…
– А ты разве писатель? – удивилась Светка. – А я-то думала, что ты совсем… совсем другой человек.
Мокрушин, не в силах разомкнуть ее объятий, стал смещаться вместе с хозяйкой поближе к шкафу, где висит его пиджак.
– Да я и сам не знаю иногда, кто я такой…
– Зато я знаю. Буду откровенна, Влад. – Она чмокнула его снизу вверх в подбородок, потом продолжила: – Двоюродный брат шепнул мне как-то, что ты… ну… перспективный кадр. Что ты вроде как скоро уволишься с госслужбы… и что тебе будет предложен какой-то неплохой пост в «Росвооружении» или в другой крупной компании…
– Похоже, ты знаешь больше, чем я сам.
– Ну так вот, дорогой, – послышался жаркий полушепот. – После всего, что произошло с нами за последние несколько суток… ты, как человек порядочный… просто обязан на мне жениться!
– Кхм… – растерянно произнес Рейндж. – Света, на фига я тебе нужен? Посмотри на меня внимательно. Такие типы, как я, всегда плохо кончают. Фигурально выражаясь, конечно… В том смысле, что никто не узнает, «каков у парня был конец»…
Рейндж едва не сплюнул от досады: куда-то не туда его понесло. Опять же вспомнилась вдруг слышанная где-то мудрая еврейская поговорка: «Если разведенный женится на разведенной, на супружеском ложе спят четверо…» Он почувствовал себя на минутку тупицей и даже идиотом, потому что не знал, как откосить от Светкиного предложения и при этом ее не обидеть. Он открыл рот; Света уставилась на его губы… к счастью для Мокрушина, в этот непростой для него момент кто-то позвонил в дверь.
– Свет, ты кого-то ждешь? – спросил Мокрушин, которому наконец удалось отлепиться от хозяйки.
– Нет. А ты?
Рейндж пожал плечами.
– Нет, конечно. Да и кто может знать, что я здесь, у тебя?
– Там, за дверью, стоит какая-то девушка, – заглянув в дверной панорамный глазок, сказала хозяйка квартиры. – Не хочешь на нее взглянуть?
Рейндж тоже поглазел в стеклышко, после чего принялся молча отпирать замки. «Какого черта сюда притащилась эта Измайлова, блин! – подумал он, распахивая дверь. – Еще только семь утра, а уже объявился второй незваный гость…»
За дверью, так и не переступив порог, стояла молодая женщина, или, если угодно девушка (возраст где-то между двадцатью пятью и тридцатью). Довольно рослая, с рыжими, чуть волнистыми волосами, туго забранными на затылке в пучок. Одета неброско: короткая кожанка и сидящие на ней как влитые классического кроя цвета индиго джинсы «Ливайс». На лице ноль косметики, зеленоватые глаза смотрят внимательно и спокойно.
На Рейнджа, естественно, а не на хозяйку, которую она как бы в упор не видит…
– Шеф, я должна вас отсюда забрать, – сказала Анна Измайлова хорошо поставленным, как у дикторши ТВ, голосом. – Одевайтесь, берите вещи, какие есть… нам пора ехать.
– А вы кто, собственно, такая? – придерживая на груди банное полотенце, ледяным тоном поинтересовалась хозяйка. – И как вы сюда попали?! На первом этаже дверь с цифровым замком и домофон… что-то я не слышала, девочка, чтобы ты звонила мне в квартиру! Влад, а ты что молчишь? Ты можешь мне объяснить, в конце концов, кто она такая?!
Мокрушин, отчасти досадуя на случившееся, но и радуясь в душе тому, что Измайлова своим внезапным появлением вольно или невольно выручила его в этой довольно щепетильной ситуации, надел пиджак, обулся, сдернул с вешалки свою утепленную кожаную куртку, и лишь после этого – прежде чем захлопнуть за собой дверь – сказал, адресуясь к хозяйке:
– Это моя… гм… секретарша. Срочное дело, как видишь! Ну все, Светик, пока… Я тебе попозже позвоню!..
Когда они вдвоем, Рейндж и Измайлова, вымелись наружу, с лоджии второго этажа до них донесся сердитый Светкин голос:
– Больше не звони мне, псих долбаный! – Она выбросила через открытую фрамугу дорожную сумку, которую Рейндж забыл впопыхах прихватить с собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20