Но это была явь, продолжавшаяся около двух часов. Затаив дыхание, я смотрел на отстрельные удары беков, то зажигавших высокую «свечу» под бурное одобрение зрителей, то настильно по воздуху посылавших мяч подальше от своих ворот. Смотрел и захлебывался от восторга, когда форварды наносили пушечные удары по воротам, а вратари, «ласточкой» в верхний угол и «рыбкой» в нижний, бросались и отражали, казалось бы, неотражаемые мячи.
Мой сосед по дереву (он сидел с другой стороны ствола) был из разряда болельщиков, не умеющих смотреть футбол молча. Он был скептик и иронически комментировал каждый эпизод идущей на поле борьбы. Но, как потом выяснилось, он страдальчески болел за «олэлэс» и лечился лекарством, до наших дней не утратившим популярности: маскировкой своего пристрастия ироническими репликами в адрес тех, за кого страдает всей душой. Но только до тех пор иронических, пока результат еще гадателен. Это называется – болеть от обратного.
Когда же хозяева поля повели в счете, а затем удвоили результат, он «выздоровел» и бесконечно повторял: «Как горбатятся, как горбатятся! Любо смотреть, как горбатятся ребята!»
В то время темпераментная, азартная, а значит, и требующая больших физических усилий игра ценилась в футболистах превыше всего. Сосед отмечал своих любимцев высшей похвалой и, убедившись, что игра сделана, заключил: «Да разве у сокольнических футболистов может кто выиграть? Никто!»
На этот раз он был прав: «олэлэс» выиграл. С финальным свистком судьи лицо его засияло. Он подвинтил свои светлые усики, поправил на круглой голове чуб, подтянул голенища у сапог и, подмигнув мне, сказал: «Ну, бывай, сынок, до воскресенья! Он протянул мне руку, пожал своей твердой мужской ладонью мою мальчишескую дощечку и уверенно-бодрой походкой ушел в глубь Сокольнического леса.
С его уходом я понял, что праздник кончился, наступают будни. Страх за самовольную отлучку из дома на необычно долгое время кольнул сердце. Терзаемый мрачными мыслями о неминуемой расплате, я бегом, обгоняя уходящих со стадиона зрителей, устремился к спасательному трамваю…
В детскую прошмыгнул незаметно. На вопросы братьев, где я пропадал, ответил правдиво, не вызвав у них изумления: они сами недавно вернулись с Ходынки.
А из столовой доносилось пение. В гостях у нас был знаменитый «баян русской песни» П. И. Баторин. Автор популярнейшего романса «У камина», написанного им в госпитале, куда он попал после неудачной попытки самоубийства из-за нераздельной любви к знаменитой звезде синема Вере Холодной.
Приезд Баторина отвлек родителей от детской, и мое отсутствие они не заметили. «Недаром, – думалось мне, – гривенник лежал орлом, вот все и закончилось благополучно».
Гривеннику я не дал пропасть. Вторично найденная монета была истрачена на покупку двух выпусков Нат Пинкертона под заглавием «Том Браун – черный дьявол» и «Борьба на висячем мосту».
На другой день в школе и на улице я рассказывал о своей поездке на «олэлэс». Если у кое-кого и были сомнения в правдивости моего рассказа, то они молчали, а Бульдошка категорически его отвергал: «Врет, врет, хоть и интересно, а врет».
Меня это недоверие очень огорчало. Но впечатления от стадиона на 4-м Лучевом просеке так и осталось неизгладимым на всю жизнь. Тогда я, конечно, не предполагал, что этот маленький родничок в Сокольниках со временем разольется в одну из самых полноводных рек советского спорта и футбола в частности.

В 1916 году, когда я сидел на дереве с соседом, просвещавшим меня в истории сокольнического футбола, общество любителей лыжного спорта отмечало свой 15-летний юбилей. Нетрудно установить, что создано оно было в 1901 году. Пятнадцать лет в истории спорта дистанция огромная, за это время сменяются три поколения футболистов. Понятно, что и это общество шло в своем развитии вперед.
Просматривая прессу тех времен, можно видеть, что в обществе культивировались разнообразные виды спорта. Лыжники, теннисисты, легкоатлеты, хоккеисты, футболисты с эмблемой «ОЛЛС» находят свое место на страницах журнала «Русский спорт».
Технические же достижения, если их рассматривать в сравнении с рекордами современного спорта, заставят добродушно улыбнуться осведомленного человека. Выступая на отборочных соревнованиях, лучшие спортсмены общества показали такие результаты: Петр Лебедев толкнул ядро на 8 метров 25 сантиметров, Лев Бранд прыгнул в длину на 5 метров 9 сантиметров, а Павел Лауденбах метнул молот на 23 метра 56 сантиметров.
Результаты, прямо скажем, под силу сегодняшним мальчишкам, если не девчонкам. А между тем это действительно были великолепные спортсмены. Я впоследствии познакомился с ними близко и с первыми двумя совместно выступал в соревнованиях. Худой, подтянутый, длинноногий, Петр Лебедев стал одним из лучших бегунов на средние дистанции и отменным хавбеком в футболе, после окончания спортивной карьеры переквалифицировавшийся в журналиста. Лев Бранд был рекордсменом Советского Союза в беге на 1000 метров, чемпионом страны по лыжам и играл за сборную команду Москвы в хоккей.
Стали они известными десять лет спустя. А привел я их результаты, показанные в год пятнадцатилетнего юбилея, лишь для того, чтобы сказать, что и футбол тогда от легкой атлетики не далеко ушел.
Футболисты в синих рубашках и белых трусах играли по группе «Б» на первенство Москвы. Их противниками были Московский клуб лыжников – МКЛ, с маленьким стадиончиком при Царском павильоне, теперь это стадион Юных пионеров; спортклуб «Унион», размещавшийся в Самарском переулке; общество физического воспитания – ОФВ, на Девичьем поле да спортивный кружок «Замоскворечье» – СКЗ, от стадиона которого и помина не осталось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100