Если бы сделал своевременно ремонт нерадивый завхоз стадиона, то легенда не родилась бы, потому что в природе не существует смертоносных ударов, ломающих руки вратарям и разрушающих футбольные ворота. И, конечно, никаким Бутусовым и Канунниковым бить пенальти не запрещали и повязки носить не приказывали.
Но слухи об удивительных способностях коломенского парнишки все росли. Наконец я его увидел. Мы приехали с молодежной сборной столицы играть в Коломну. На левом краю хозяев поля определился худенький, небольшого росточка черноголовый паренек. Боксер в весе пера – не больше. Против него занял место наш правый полузащитник Александр Яковлев. Ох, задал же нам коломенский левый край жару. Не только Яковлеву (по тогдашней системе «пять в линию» крайних держали полузащитники), но всем защитникам, в том числе и мне – центральному полузащитнику.
Он шнырял по лабиринтам наших оборонительных рубежей с акробатической ловкостью, верткий, как вьюн. Он так искусно обманывал нас своими финтами, что зрители громко смеялись, подбадривая своего форварда. А он и рад стараться: то пролетит мимо противника, словно бы на коньках, а тот в валенках; то заложит, ни дать ни взять, слалом и по быстроте и по спиралеобразным виткам, только не как на лыжах, а в бутсах и с мячом в ногах.
В его действиях было много неэффективного, то есть не приносящего пользы, но зато много эффектного. Специалисты сразу сказали «самородок»! И не ошиблись. В динамовской школе талант его отшлифовался, все лишнее отлетело, все ценное проявилось. Немногословный парнишка из Подмосковья, Сереня, так его называли футболисты за добрый нрав и непритязательность, вскоре сделался любимцем московских зрителей.
Сложилось так, что по футбольной дороге долгие годы мы шли с ним шаг в шаг. Уже в 1930 году на месте левого крайнего в сборной команде СССР Ильин восхищал своей игрой финских, шведских и норвежских зрителей. А в 1936 году на стадионе «Парк де Прэнс» в Париже 60000 зрителей восторженно кричали ему: «Бу-Буль!!!.. Бу-Буль!..» Они забыли, что болеют за «Рэсинг», их покорил этот игрок советской команды, внешне похожий на знаменитого французского баловня эстрады. Но не внешним сходством с любимым артистом пленил он парижан, их удивило его высокое мастерство, футбольный артистизм, и они так же, как когда-то коломенские зрители, весело и дружелюбно подбадривали гостя.
Мы проиграли французам. Это было обидное поражение. Вся французская пресса наперебой хвалила мастерство советских футболистов. «Артисты футбольного башмака», – восторгалась «Пари суар» в отчете о матче. Ей вторили «Эксцельонор», «Матэн», «Пари-Миди»… А мы проиграли.
На следующий день для нас прочитал лекцию о современном футболе английский тренер Кэмптон, специально приглашенный «Рэсингом» готовить команду к встрече с советскими футболистами. С английского переводил нам лекцию Алексей Алексеевич Игнатьев, автор книги «50 лет в строю», бывший кавалергард. Кэмптон объективно проанализировал матч, отдал должное каждому игроку и на примере вчерашнего матча показал нам, что такое система «дубль-ве», о которой до встречи с «Рэсингом» мы знали только понаслышке.
Все печальные события, происшедшие в твоей жизни, не запомнишь. Но те, которые послужили хорошим уроком, остаются в памяти навсегда. Такой урок мы получили в Париже. Алексей Алексеевич, человек военный, в футболе разбирался плохо. Спортивная терминология его смущала. Он добродушно иронизировал:
– Что такое атака, мне понятно: я много лет в строю. Защита тоже не ставит меня в тупик. Но вот, что такое полузащита – увольте, не постигну!
И как бы для подтверждения своей растерянности обращался к супруге:
– Наташа, может быть, ты мне поможешь?
После лекции Кэмптона, который закончил свой анализ высокой похвалой мастерству наших футболистов, отметив тактическую отсталость нашего футбола, Алексей Алексеевич, сказал:
– Для меня все ясно – нужно тактическое перевооружение. Вы, дорогие друзья, вчера получили предметный урок. За это надо расплачиваться.
Сидели мы в уютной гостиной нашего посольства. Пили вкусный кофе. За окном сиял солнечный январский день. А на душе горечь поражения.
В самом деле, ведь мы слышали несколько лет назад, что англичане уже давно играют по системе «дубль-ве». Прошедший профессиональную школу английского футбола, турецкий центрфорвард Вахаб рассказывал нам, что Запад принял новую систему игры. А мы посмеивались, тактические премудрости нас не интересовали. Мы больше надеялись на «королей воздуха» и «королей голов». И не задумывались над тем, что прошло то время, когда яркие индивидуальности ценились превыше всяких тактик. Привычные представления уходили в область преданий. Оказывается, существуют тренерские разработки, план игры, установка для команды в целом и для каждого игрока в отдельности. Да и расстановка игроков резко отличается от принятой у нас по так называемой и от века существовавшей системе «пять в линию».
И обидным было то, что по признанию самого Кэмптона, наши игроки по классу спортивного мастерства превосходили французских футболистов в этой игре.
– О-о! Бу-буль, – одобрительно улыбаясь, сказал маститый английский тренер, – ему открыты двери в любой профессиональный клуб Англии.
– А что, Сереня, как бы мы воспринимали все это, если бы ты не запаял голову Шмидту? – спросил я рядом сидящего Ильина.
Дело в том, что всю ночь обсуждая поражение, много говорили об игровом эпизоде во вчерашнем матче. Вот о каком. У ворот парижан произошла свалка после нескольких повторных ударов, каждый из которых казался неотразимым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100