И когда они уже возвращались в отель, их догнал автокар с полицейскими и офицерский чин объявил, что они арестованы. Советским спортсменам было предъявлено обвинение в попытке организовать политическую демонстрацию. Боясь вызвать крупные рабочие волнения, полицейские власти поспешили выслать арестованных из страны, переправив их прямо в Германию, где мы с ними встретились в советском посольстве, на Унтер-ден-Линден в Берлине. Спортсмены народ жизнерадостный, веселый, и через несколько минут уже посыпались шутки, раздался громкий смех. Участники кошицких злоключений чувствовали себя в советском посольстве, как дома.
По традиции провели пресс-конференцию в посольстве, рассказали о выступлении на футбольных полях Чехословакии. Меня попросили поделиться впечатлениями об игре футболистов из знаменитой команды «Славия». Я видел их в деле – смотрел матч «Славия» – «Колин», команд высшей лиги, игравших на первенство страны.
В матче за пражскую команду «Славия» выступали восемь человек из команды серебряного призера мирового чемпионата во главе с легендарным вратарем Франтишеком Планичкой. Мне особенно интересно было посмотреть игру популярнейшей в Европе команды, по скольку встретиться с ней на поле не удалось. «Жиденица» перед нашим приездом обыграла в товарищеском матче ее постоянного конкурента – «Спарту» со счетом 4:0. Отсюда можно было сделать какие-то сопоставления о значимости нашей победы в Брно.
Самая популярная профессиональная команда играла по общепринятой в Европе тактической схеме «дубль-ве». Впереди центр нападения и два края, полусредние оттянуты назад. Нас не столько удивило своеобразие функций игроков полузащиты, сколько «славянский стиль» игры, получивший такое название в широких кругах зарубежных специалистов. В отличие от футбола «романского стиля», более темпераментного, игроки «Славии» вели игру в неторопливом, комбинационном темпе, преодолевая пространство к воротам противника посредством коротких передач.
Планичка держал меня в плену все полтора часа моих наблюдений за его действиями. Я тогда уже мог предполагать, что вряд ли мне еще раз удастся увидеть его на поле, и старался запомнить манеру игры выдающегося вратаря, как бы оставить в памяти кассету видеозаписи. Я не ошибся: больше в игре я Франтишека Планичку не видел. Включаю «видеозапись».
Вот он стоит во вратарской площадке… Нет, неправильно, не стоит. Франтишек не стоял недвижно на линии ворот: не его позиция. Он ИГРАЕТ на всей штрафной площадке. Каждый мяч в ее границах – его мяч. Он берет его даже, если мяч направлен не в ворота, а вдоль их. Его обычное местонахождение – в метрах шести-семи от линии ворот. Пойманный мяч он не выбивает, как это делалось у нас, а передает обязательно своему игроку, находящемуся в наивыгоднейшем положении. Все проделывается быстро и красиво. Несмотря на невысокий для вратаря рост – 176 сантиметров – и некоторую полноту, пластичность, прыгучесть, легкость передвижения позволяют ему быть хозяином штрафной площадки и вверху и внизу. По игре вверху его не с кем было сравнить: наши вратари тогда так масштабно не действовали. А вот когда он бросился «рыбкой», то напомнил незабываемого Евграфыча.
– Планичка – лучший игрок Чехословакии и, я думаю, лучший вратарь мира! – таково было мое мнение о нем в 1934 году, о чем я и сказал, выступая в посольстве с рассказом о поездке в Чехословакию.
Позднее я встречусь с Яшиным, познакомлюсь с его игрой, вознесшей Леву на недосягаемую высоту лучшего вратаря мира всех поколений. Это признали и Рикардо Заморра, и его собрат по футбольной профессии Франтишек Планичка. Правда, меня от этого события будет отделять дистанция огромного размера – двадцать лет!..
Вернувшись домой, каждый занялся своими делами. Все ребята работали, кто где: Сергей Иванов и Станислав Леута – шоферами; Василий Павлов, «король голов», служил в Центральном совете «Динамо», вздыхал при встрече: поди-ка попиши! – он выписывал пропуска и членские билеты; Вадим Потапов – сменным инженером на «Серпе и молоте», брат Александр – главным бухгалтером на фабрике спортинвентаря им. А. С. Енукидзе. Я уже четыре года являлся председателем правления кооперативной фабрики по изготовлению спортивного инвентаря «Спорт и туризм». Об этом, оказывается, узнали журналисты Чехословакии, и в одной из газет в день нашего приезда была помещена моя крупная фотография, а под ней подпись: «Футболист – директор фабрики». Удивило, что я работаю директором фабрики и одновременно играю центрального полузащитника.
На вокзале в Праге какой-то толстяк, представитель рабочего кооператива, протянул мне руку здороваясь и дружески закричал, как старому знакомому:
– А-а! Директор!
Он с большим любопытством разглядывал меня, громогласно смеялся и все повторял:
– Директор!
Я спросил этого жизнерадостного болельщика, чему он так удивляется, у нас, мол, все футболисты работают или учатся.
Тогда он разыграл целую пантомиму под смех игроков, репортеров, фотокорреспондентов.
– В Праге директор – это вот что, – пояснял толстяк. Он развел руки в стороны, выпятил живот и сделал перед ним округлое движение руками, придав при этом физиономии каменное выражение. Все это означало, что директор должен быть важным, солидным, с брюшком, буржуа, одним словом! А тут худой, молодой, да еще и футболист! И он принялся размахивать ногами, изображая игру в футбол.
Я должен сделать авторское признание именно в этом месте. То было время счастливых для меня совпадений. Судьба мне улыбалась: я еще не перешагнул предупредительного порога футбольной зрелости, вступил в ряды КПСС.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87