Филипп же на это только усмехается. Клянусь, я чувствую, что он от нее не отступится. Я стараюсь не вмешиваться. Пускай сами разбираются.
– Кло вовсе не ненавидит Филиппа, – сказал сэр Моррис. – Она даже тосковала по нему, пока этот придурковатый Банкрофт не прочитал нам письмо Саттерсвейта. Это правда, что они с Филиппом дрались из-за какой-то француженки?
– В том-то и дело, что нет. Это произошло из-за самой Клеоны. Но он предпочитает скрывать настоящую причину. Я предполагаю, что правда могла бы повредить его другим увлечениям в Париже; вполне вероятно, что их у него было немало. Его огромная популярность настораживает!
– Да, я тоже почувствовал это из письма Саттерсвейта. Он на самом деле так популярен? У меня это в голове не укладывается.
– О нем ходят легенды. На днях я получил письмо от Шато Банво: он очень сокрушается отсутствием милого Филиппа и интересуется, нашел ли он, наконец, свое сердце или нет! – Господи, если Филипп пользуется таким успехом, то это… это намного превосходит все мои ожидания, – не совсем убедительно закончил сэр Моррис, ковыряя пол кончиком своей трости.
– Скоро сам увидишь! – улыбнулся Томас. – Мальчик неудержим, словно ртуть. Он почти все время говорит по-французски и… Кстати, вот и он!
Внизу нетерпеливо зазвонил колокольчик, и из холла в библиотеку донесся чистый и звонкий голос.
– Господи, помилуй! Ну что это за климат! Моггат, плут, я и без того нахожусь в ужасной депрессии, а тут еще твоя кислая физиономия! Да улыбнись же ты, старый кретин, хотя бы из любви к Господу!
– Если бы я называл Моггата хотя бы половиной тех имен, какими его награждает Филипп, он бы давно от меня сбежал, – заметил Том. – Филиппу же он позволяет подшучивать над собой, как тому вздумается. Ничего не поделаешь.
– Полегче, несчастный! Я тебе по-английски повторяю: осторожнее! Тебе, наверное, не терпится оторвать мне руки вместе с рукавами? Ну, наконец! Просуши, да смотри, Моггат, не изомни. Вот, теперь уже лучше!
Следом, на ломаном французском, раздался неуверенный голос Моггата.
– Мосье, вы этого от меня пожелали?
Послышались хлопанье в ладоши и заразительный смех.
– Восхитительно! Теперь брысь, французский школяр, слышишь, Моггат? Где моя дядя? В библиотеке?
Филипп стремительно пересек холл и вихрем ворвался в библиотеку.
– Я способен многое безропотно стерпеть, но этот невыносимый дождь. Том… – он осекся. В следующую секунду он уже стоял на коленях перед отцом и прижимал его тонкую руку к своим губам. – Отец!
Том кашлянул и отошел к окну.
Сэр Моррис высвободил свою руку и приподнял длинными пальцами подбородок сына, молча пожирая глазами его лицо. Потом он улыбнулся.
– Ну вот, наконец, ты нарумяненный и размалеванный щенок, – нежно произнес сэр Моррис.
Филипп рассмеялся и крепко сжал руки отца.
– Увы, это правда! А ты постарел, отец.
– Бесстыжий молодой шалопай! Как же иначе? Ведь у меня только один сын.
– И ты по нему скучал?
– Было немного, – сознался сэр Моррис. Филипп выпрямился во весь рост.
– Рад это слышать! И ты, наверное, пожалел, что отослал его прочь?
– Теперь навряд ли… Но когда я получил вот это… – сэр Моррис потряс у него перед носом скомканным клочком бумаги.
– О! – Филипп выхватил свое послание и бросил его в огонь. – За это приношу тысячу извинений. Если бы это не задело тебя, я просто не знаю, что бы мне оставалось делать! Где твой багаж, отец?
– Я думаю, что он уже прибыл.
– Сюда? Ни в коем случае! Мы должны отправить его на Курзон-стрит!
– Дорогой мой сын, я очень признателен тебе. но считаю, что двоим старикам будет вместе как-то спокойнее. Том резко повернулся к говорившим.
– Что-что? Кто это обозвал меня стариком, Морри? Я чувствую себя не менее молодым, чем раньше, даже, может быть, еще моложе!
– Хочешь ты этого или нет, но тебе придется отправиться на Курзон-стрит, отец.
– Я буду там столько, сколько ты пожелаешь, сынок, но остановиться я все же предпочел бы у Тома. Видя, что Филипп не согласен, он сказал:
– Спасибо, Филипп, но я уже твердо решил. Лучше сядь спокойно и расскажи мне про вашу забавную дуэль с Банкрофтом.
– Ты все об этом? – Филипп вновь рассмеялся. – Это было, действительно, забавное зрелище, но уж слишком много шума вокруг него. Честно говоря, мои симпатии принадлежат моему противнику.
– А что за ода, которой ты всем угрожал?
– Она была посвящена моим назойливым друзьям и написана специально для этого случая. Но они отобрали ее у меня – Поль и Луи, вместе с Анри и Шателеном! Им не нравились мои стихи.
Сэр Моррис откинулся на спинку стула и принялся смеяться, пока на глазах не выступили слезы.
– Черт возьми, Филипп, до чего я сожалею, что меня там не было! Послушать оду твоего собственного сочинения! Неужели это все мой грубоватый и неразговорчивый Филипп?!
– Теперь – твой элегантный, компанейский и болтливый Филипп!
Сэр Моррис выпрямился.
– Ну и ну! А что думает этот новый Филипп о женитьбе?
– Этот вопрос, – ответил ему сын, – полностью в руках Господа.
– Все ясно, значит, грех вмешиваться в сей процесс?
– Именно! – поклонился Филипп. – Хотя я нынче затеял небольшую игру.
– А Клеона?
– Клеона… Как раз это я и пытаюсь понять. Леди Малмерсток вроде на моей стороне.
– Доверься Салли, – поспешил посоветовать Том. Глаза Филиппа заискрились.
– Ах, Том, Том, скрытный хитрец! Отец, бьюсь об заклад, но он, кажется, влюбился в эту даму!
– Похоже, что он всю жизнь находится в этом состоянии, – ответил сэр Моррис. – Даже еще задолго до того, как умер старый Малмерсток.
Возглас Тома с трудом вырвался наружу из пересохшего горла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51