– У меня нет слов, – полковник снова развел руками, – как ты обработал Худавого? Как это получилось?
– В приказном порядке, – серьезно ответил Андрей. Норвегов хрюкнул и снова потянулся за бутылкой. Отойдя после третьей, он лукаво глянул на отпрыска.
– Только не надо заливать! – поднял он указательный палец правой руки. Вмешался Костя. Оторвавшись от созерцания секретной карты КБВО, внук произнес:
– Дед, правда! Папа Худавому сказал: «Женитесь, товарищ майор! Это – приказ». А тот ответил: «Слушаюсь, товарищ лейтенант! Спасибо!»
Полковник вновь потянулся к холодильнику.

Глава 25.

В огромной зале было многолюдно. На возвышении стоял небольшой стол, за которым восседали король, его приближенные и часть «головорезов» Булдакова. Немного пониже, за огромной столешницей, сработанной «под дуб», пировало человек сто. Это были тоже приглашенные, но рангом пониже и кошельком – победнее.
Людовик IX – мрачный небритый брюнет, недавно разменявший четвертый десяток, вконец задолбанный неудачной охотой, тем не менее, принял посла весьма лояльно. Перед церемонией король имел весьма обстоятельный разговор с шутом.
– Знаешь, Людовик, – сказал паяц, – вполне вероятно, что с приездом послов наше королевство получит долгожданную передышку. Не думаю, чтобы это мурло, герцог Руанский то есть, попытался нам угрожать. Придется ему сидеть в своей Нормандии и сопеть в две дырочки.
– Отчего же ты, мой глупый друг, так уверен в этом? – озадаченно спросил король, – неужели ты так хорошо успел изучить посла и его свиту? И не кроется ли за их славянским добродушием желание захватить корону Франко? Их, правда, слишком мало…
– Послушай, твое величество! Я знал, что ты идиот, но не подозревал, насколько! Им до задницы и наше государство, и его корона, и ты вместе с ней. У них совершенно иное мировоззрение, по-моему, я правильно выговорил это слово. Твой вонючий дворец их точно не привлекает. Прикинь, выбросило тебя бы на необитаемый остров, а с тобой сто мешков золота. Нужно было бы оно тебе?
– Так уж он и вонючий! – попытался защитить король свое жилище, – и у нас не необитаемый остров, а вполне цивилизованная страна.
– Зайдешь в посольство, так обратно выходить не хочется, – развивал шут свою мысль, – я утром заходил… Предложили бы мне садовником работать, остался бы, вот те крест!
– Вот те два! – фыркнул король, – садовник, это круто! По крайней мере, голова за державу не болит. Так чего же ты не напросился к ним в работники?
– Во-первых, я – патриот; во-вторых, тебя я одного оставить не могу, а в третьих, на кой я им!
– Спасибо, Жак! – скептично поджал губы Людовик, – интересно, какую гримасу скорчит кардинал! Какого они вероисповедания: католики, православные, иудаисты?
– Для короля ты неплохо подкован в теологии, – заметил Жак, – как мне кажется, они – еретики. Причем, убежденные, убежденней быть не может. Я спросил, почему их не было на утренней мессе. Их переводчик, Мухин, посмотрел на меня, как на идиота, и только глотнул из келебасы. Затем я спросил, каких богов они чтят. Мухин еще раз приложился и ответил: «Чугунных!»
Король Франко горестно вздохнул:
– Только еретиков в моем королевстве и не хватало. Может, их обратно отправить, на Русь?
– Здравствуйте, а кто их приглашал, я?
– Ну я! А как Торкемада унюхает?
– Получит этот Тотмес по своему жирному носу! Тут-то коса и найдет на камень! Расшибет он свой медный лоб наконец! А по поводу вероисповедования… Ты, Людовик, лучше скажи Его Высокопреосвященству, чтобы к ним не цеплялся. Так будет спокойнее.
Теперь Людовик сидел во главе стола, и сквозь призму хмеля наблюдал за гостями. Принцессы вовсю глазели на необычные наряды посла и его свиты. Булдаков лихо опрокинул в рот полкубка вина урожая непонятно какого года, и подмигнул королеве. Та зарделась и принялась шептаться с фрейлинами. Вскоре к подполковнику подплыла старшая фрейлина и проворковала:
– Господин посол, Её Высочество спрашивает, не изволите ли вы пригласить ее на тур интермедии? – Олег Палыч тупо икнул. Светлана улыбнулась.
– Вот видишь, дорогой, к чему приводит заигрывание с чужими бабами! Крутись!
Булдаков рассеяно почесал в затылке.
– Мухин, будь добер, переведи этой симпатяшке, что я не умею танцевать эту хренову «интерлюдию», а вот на ламбаду я бы ее пригласил. Попроси кого-нибудь, пусть слетают за аккордеонами, мы им покажем последнее слово науки и техники!
Фрейлина выслушала тираду старшего прапорщика и отошла. Починок, который все на свете успевал предусмотреть, сделал знак Латышу, и тот исчез в дверях. Через несколько минут он появился с двумя чемоданами.
Баян взял Мухин, аккордеон Починок, а вот Латыш ухватил бубен. Маракасы достались ударнику базовского ВИА – сержанту Кимарину.
– Слышь, супруг! – топнула ножкой Светлана, – прикажи, пусть твои молодцы вальс сыграют. Ламбаду я уже не осилю, а позволить тебе этот секс с кем-нибудь другим не хватит сил моих. Пусть вон Сметанин с Худавой ламбаду режут!
– Парни, что-нибудь из Штрауса! – попросил Олег Палыч, – помедленнее. Помните, что у страусов самые большие яйца! Эх, лопни мои глазки!
Заревели аккордеоны, заухал бубен и зашелестели маракасы, творя попурри из «Прощания славянки» и «Венского вальса». Подполковник подхватил Светлану, Сметанин – свою даму, сержант Томский тоже разгорячился, схватил свою супругу, отобрал у нее кость, которую она самозабвенно грызла, и три пары закружились по главному залу дворца.
Вскоре Булдаков вернул свою запыхавшуюся партнершу на место, и она принялась, к его удивлению, быстро тараторить с кардиналом Дюбуа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147