Головы у них были львиные, тело покрывала густая шерсть, ноги
и руки походили на паучьи лапы, а за спинами были сложены громадные крылья
летучей мыши. Один из них поворачивал вертел с насаженным на него громадным
медведем, а другой подкидывал в костер хворост.
Синдбад затрясся от страха при виде таких страшилищ и уже собрался было
бесшумно уйти, как вдруг джинны заговорили, и Синдбад, к своему удивлению,
почувствовал, что понимает их язык. Вот когда пригодилось чудесное
свойство, данное ему Трехглазым колдуном: понимать все человеческие языки,
в том числе и язык джиннов! Пересиливая страх, он затаился за деревом и
прислушался.
- Так ты, брат, говоришь, что направляешься в страну Огнедышащих Гурий? -
спросил один джинн у другого. - Я никогда не был в той стране, но знаю, что
она страшно далеко отсюда.
- Ты прав, брат, - сказал второй джинн. - Она еще дальше, чем дворец
Альтамуса.
- Я однажды летал ко дворцу этого могущественного чародея со своим давно
умершим отцом, - сказал первый джинн. - Мы летели так быстро, что ветер
едва не вырвал крылья из наших спин, и все равно полет продолжался шесть
дней и шесть ночей. Не позавидую я тому, кто осмелится проделать этот путь
по земле. Дороги к дворцу Альтамуса нет, его со всех сторон на многие
месяцы пешего пути окружает густой лес, населенный страшными чудовищами,
джиннами и оборотнями. Тот лес изобилует пропастями и трясинами, племена
кровожадных людоедов воюют там друг с другом...
Услышав эти слова, Синдбад едва не лишился чувств: теперь он понял,
почему водяной джинн хохотал, услышав, что Синдбад идет по дворец
Альтамуса! Несчастный путешественник полагал, что еще день или два пути по
лесу- и впереди покажутся купола и башни царского дворца. А оказалось, путь
туда так далек и так тяжек!
Между тем джинны сняли зажарившегося медведя с вертела, разодрали его и
принялись жадно пожирать горячее мясо. Насытившись, они улеглись под
деревом и продолжали разговор.
- Однажды я угодил в лапы к людоедам, кочующим в двух часах полета
отсюда, - зевнув, сказал первый джинн. - Их было много тысяч, они
набросились на меня, связали и попытались убить. Я смеялся над их
попытками! Откуда им было знать, что убить меня может только волшебная вода
озера Кергириб. Кончилось тем, что я, смеясь, порвал их жалкие веревки,
вырвал с корнями увесистую пальму и перебил половину племени. Славно я
повеселился!
- Со мной произошел случай еще забавнее, - сказал второй джинн.- Однажды
я заснул на берегу лесного озера и не заметил, как ко мне подкрался змей
величиной с башню. Проснувшись, я обнаружил себя в его брюхе. Я тогда чуть
не лопнул от хохота, ведь убить меня может лишь тот, кто воткнет копье в
мое левое ухо, и не ве всякое время, а лишь в час, когда багряная звезда
Акрагур стоит в самом зените! Видел бы ты, брат, как бесновалась, корчилась
и выла в невыносимых муках эта гигантская тварь, когда я когтями и зубами
прогрызал себе путь в ее внутренностях!
Джинны, сытые и довольные, захрапели, а Синдбад задумался. Устремив
взгляд на небо, он увидел блестевшую прямо над своей головой большую
багряную звезду. "Уж не Акрагур ли это?" - подумал Синдбад, и тут ему
пришла в голову мысль, которая заставила его вздрогнуть и поспешно вскочить
на ноги.
Он срезал ножом прямую и длинную ветвь, очистил ее от листьев и заострил
с одного конца. Получилось крепкое и прочное копье, с которым он подкрался
к спящему джинну. Приблизившись к его звериной голове, Синдбад взглянул на
багряную звезду, вознес молитву Аллаху, а затем размахнулся и с силой
погрузил копье в самое ухо спящего. Копье почти целиком вошло в голову
джинна. Тот вздрогнул, рот его открылся, готовый изергнуть предсмертный
хрип, но хрип этот так и застрял в горле? джинн умер беззвучно и почти
мгновенно.
Второй джинн ничего не услышал и продолжал храпеть как ни в чем не
бывало. Синдбад вытащил из уха убитого копье, отбросил в сторону и достал
из-за пояса Алмаз. Взобравшись на мохнатую грудь мертвого чудовища, он
подполз к запрокинутой голове. Пасть была приоткрыта, и Синдбад осторожно
вложил в нее волшебный камень.
В этот момент второго джинна укусила змея, он заворочался, засопел,
отмахнулся от досадливой гадины. Укус ядовитой змеи значил для него не
больше, чем щипок комара, однако он разбудил его. Джинн открыл глаза,
поднял голову и огляделся. Увидев Синдбада, сидевшего на груди своего
товарища, он пришел в неописуемую ярость. Разразившись громовым ревом, он
протянул свою уродливую лапу, чтобы схватить смельчака, но Синдбад вовремя
скатился с груди мертвеца и когтистые пальцы поймали воздух. Это еще больше
разъярило чудовищное создание. Не переставая рычать, он вскочил на ноги и
метнулся к Синдбаду. Не миновать тому оказаться в лапах страшилища, как
вдруг мертвец, до той минуты лежавший неподвижно, протянул руку и схватил
джинна за пятку, отчего тот потерял равновесие и, изрыгая проклятия,
кубарем полетел на землю.
Мертвец поднялся. Тусклыми глазами глядя на своего недавнего товарища, он
оскалил клыкастую пасть и прыгнул на него. Не ожидавший нападения, тот упал
и мгновенно оказался прижатым к земле. Джинн, телом которого управлял
Абу-Мансур, наносил ему один удар за другим. Могучие кулаки ожившего
мертвеца так и мелькали в воздухе.
Синдбад выглянул из-за деревьев и окликнул его:
- Абу-Мансур, это ты?
- Я, Синдбад, и я очень рад твоей находчивости. Поистине небеса
благоволят к тебе. Ты не только получил возможность общаться со мной, но и
могучие крылья летающего джинна!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28